Реализация правовых моделей. Теоретические модели в правоведении Описательный метод моделирования в юриспруденции

На правах рукописи

БЕЗРУКОВ Алексей Сергеевич

Правовая модель как инстр у мент

юридической науки и пра к тики

Специальность 12.00.01 – теория и история права и государства;

история учений о праве и государстве

диссертации на соискание ученой степени

кандидата юридических наук

Владимир 2008

Работа выполнена на кафедре государственно-правовых дисциплин федерального государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Владимирский юридический институт

Научный руководитель:

доктор юридических наук

Аверин Александр Валентинович

Официальные оппоненты:

доктор юридических наук, профессор

заслуженный деятель науки РФ

Байтин Михаил Иосифович

кандидат юридических наук

Шаханов Вячеслав Владимирович

Ведущая организация – государственное образовательное

учреждение высшего профессионального

образования «Владимирский

государственный гуманитарный

университет»

Защита состоится «_______» ноября 2008 г. в «_____» ч на заседании диссертационного совета Д 229.004.01 при федеральном государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Владимирский юридический институт Федеральной службы исполнения наказаний» по адресу: 600020, г. Владимир, ул. Б. Нижегородская, 67е.
Зал Ученого совета.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке федерального государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Владимирский юридический институт Федеральной службы исполнения наказаний».

Ученый секретарь

диссертационного совета В. В. Мамчун

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Стабильное развитие общества в значительной степени обусловлено качеством правового регулирования, которое, в свою очередь, зависит от глубины знаний о праве, его регулятивных свойствах, возможностях, особенностях воздействия на те или иные социальные системы.

Очевидно, что познание права не конечный процесс, а значит, проблематика гносеологического инструментария в теории права обладает непреходящей актуальностью, ибо потребность в адекватных познавательных средствах, используемых в правоведении, выступает стимулом для его развития. За многовековой период существования юриспруденции интерес
к средствам исследования права не только не снизился, но, напротив, постоянно возрастает, в научный оборот вовлекаются исследовательские средства и методы, заимствованные из других областей научного знания. Их сочетание с традиционными для правоведения методами открывает новые возможности использования собственно-юридического инструментария в целях анализа социально-правовой действительности. Одним из таких методов является моделирование.

Сегодня термины «модель», «правовая модель», «модель правопонимания», «модель правового регулирования», «модель юридического процесса», «модельное законодательство» и другие прочно вошли в терминологический оборот правоведения, однако при этом понимание модели разными исследователями весьма неоднозначно и достаточно неопределенно место категории «правовая модель» в логических рядах общей теории права. В связи с этим возникает потребность в дополнительном общеправовом анализе указанной категории.

Необходимость в новом обращении к вопросу о моделях в праве продиктована еще одним обстоятельством. Если применительно к естественнонаучным отраслям знания употребление термина «модель» и его смысловое содержание определенны и рутинны, то в области гуманитарного знания, и, в частности, юриспруденции, использование различного рода моделей требует основательной теоретической базы. Прежде всего, это объясняется идеалистической направленностью моделирования правовых явлений, их работоспособность нельзя проверить посредством приемов механики или кибернетики. Кроме того, достаточно сложно достигнуть единства восприятия одних и тех же правовых моделей различными субъектами права в силу субъективности познавательных процессов, терминологической разноголосицы, свойственной гуманитарным наукам, принадлежности к различным правовым школам и т. п. Все это может поставить под сомнение возможность и необходимость использования моделирования в праве.

Таким образом, исследование правовых моделей как инструментов юридической науки и практики на современном этапе социально-правового развития России представляется весьма актуальным, что подтверждается и степенью научно-теоретической разработанности данной проблематики.

Степень научной разработанности темы. Наибольший интерес
к проблематике моделирования представители отечественного правоведения проявили в 80-е г. ХХ в., что в значительной степени было обусловлено математизацией, кибернетизацией и информатизацией науки . Данные процессы способствовали формированию и применению новых методов исследования и возникновению общенаучных терминов нового типа («система», «элемент», «структура», «программа», «адаптация», «фактор», «функция», «модель» и т. п.). Как показала дальнейшая исследовательская практика, одни из них прочно вошли в методологический арсенал юридической науки, возможности других (например, аксиоматического, математических методов) оказались весьма ограниченными, третьи, в том числе метод моделирования, не получили дальнейшей разработки в правоведении, хотя, безусловно, их гносеологический потенциал в праве далеко не исчерпан.

В настоящее время практически отсутствует существенное приращение научного знания в данном направлении исследований, за исключением отдельных публикаций в периодических изданиях или упоминаний в научных работах, посвященных изучению более широких феноменов . При этом категория «модель» активно используется представителями юридической науки, исследующими различные социальные и правовые явления . Однако отсутствие единодушия ученых в понимании правовой модели свидетельствует о нерешенности рассматриваемой проблемы и детерминирует потребность в дальнейшей научно-теоретической разработке понятия «правовая модель» как общетеоретической категории, а также выявлении ее гносеологических возможностей.

Объектом исследования является правовая модель как сложный многоаспектный социально-правовой феномен, используемый в процессах познания права и социально-правового воздействия.

Предмет исследования – инструментальная сторона правовой модели.

Цель исследования заключается в создании теоретических предпосылок, необходимых для разработки и апробации концепции правовых моделей как инструментов познания права и других явлений социально-правовой действительности.

Цель и предмет диссертационного исследования предопределили необходимость постановки и решения следующих задач :

• обобщение подходов к пониманию правовой модели, анализ ее признаков и выработка операционального определения;
• уточнение и обобщение классификации правовых моделей;
• рассмотрение соотношения категории «правовая модель» со смежными правовыми категориями;
• исследование форм реализации правовых моделей в законодательстве;
• анализ функций правовых моделей;
• выделение и изучение особенностей применения моделирования в процессе правопознания;
• выявление ценности правовых моделей в познании закономерностей развития правовых и социальных явлений;
• критический анализ методологических свойств моделей правопонимания, существующих в современной отечественной юридической науке.

Методологическую основу исследования образуют диалектико-материалистические принципы взаимосвязи и детерминизма, объективности и всесторонности рассматриваемого явления. В работе использован категориальный аппарат диалектики, в частности, такие категории, как: «сущность», «форма» и «содержание», «возможность» и «действительность», «необходимость» и «случайность».

Цель исследования обусловила необходимость применения формально-логического метода. При анализе различных подходов к определению понятия «правовая модель», его разграничении с другими смежными категориями, а также в ходе выработки операциональных определений применялись правила пользования основными формами мышления и законы логики (тождества, противоречия, исключения третьего, достаточного основания).

Сравнительный метод нашел применение при исследовании соотношения правовой модели со смежными правовыми категориями. Изучение форм закрепления правовых моделей в законодательстве, взаимного влияния правовых моделей и общественного развития осуществлялось посредством догматико-юридического метода, способствующего также разработке предложений, направленных на совершенствование правовых моделей, положенных в основу действующего законодательства.

В качестве исходной исследовательской парадигмы избрана модель современного нормативного правопонимания, нашедшая отражение в концепции М. И. Байтина, которая, с одной стороны, является методологическим образцом – интертеоретической моделью решения задач правопознания, а
с другой, в рамках объяснительной функции выступает элементом теоретической основы.

Теоретической основой исследования послужили концепции, выводы и научные подходы, содержащиеся в трудах специалистов в области философии науки, теории научного познания (М. Н. Алексеев,
П. В. Алексеев, Г. Бергман, М. Борн, Е. К. Быстрицкий, А. М. Коршунов,
В. И. Корюкин, С. Б. Крымский, А. А. Ляпунов, А. Маслоу, Л. А. Микешина, А. В. Панин, Ю. В. Сачков, В. С. Степин, В. Ф. Черноволенко и др.), а также правового мышления (Э. Аннерс, Г. Дж. Берман, А. И. Овчинников,
Ю. Е. Пермяков и др.).

Существенное значение для настоящего исследования имели идеи относительно гносеологических и методологических проблем общей теории права, обозначенные С. С. Алексеевым, А. В. Авериным, В. К. Бабаевым,
В. М. Барановым, А. И. Брызгаловым, Ж.-Л. Бержелем, В. С. Жеребиным,
В. Н. Карташовым, Д. А. Керимовым, О. Э. Лейстом, Р. З. Лившицем,
Р. Лукичем, Н. И. Матузовым, А. В. Малько, О. В. Мартышиным,
М. Н. Марченко, Н. Неновски, В. С. Нерсесянцем, Т. Н. Радько,
Ф. М. Раяновым, В. М. Сырых, В. А. Толстиком, В. Е. Чиркиным и др.

Эмпирическую базу исследования составили нормы действующего российского законодательства, акты официального толкования, публикации в периодической печати, а также данные социологических исследований, опубликованные в научных изданиях и характеризующие эффективность действующей нормативной правовой модели.

Научная новизна работы заключается в том, что предпринятое
в настоящей работе исследование правовых моделей раскрывает новые грани их эвристического, теоретического и гносеологического потенциала.

В диссертации содержится оригинальная интерпретация категории «правовая модель», определяются ее сущность, структура и функции, характеризуется роль в познании права и явлений социально-правовой действительности. Кроме того, уточняется классификация правовых моделей, анализируется специфика применения метода моделирования в сфере права и предлагаются рекомендации, направленные на повышение эффективности действующей нормативной модели.

Научная новизна исследования отражается также в основных положениях, выносимых на защиту.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Операциональное определение правовой модели: это созданная
в результате абстракции, идеализации (для теоретических и метатеоретических моделей) или наблюдения (для материальных моделей) форма отражения правовой (или окружающей) действительности, находящаяся в отношении соответствия с исследуемым объектом, служащая средством отвлечения и выражения внутренней структуры сложного правового явления (или наглядности в описании объектов материального мира), несущая информацию об объекте или выполняющая специальную описательную (демонстрационную) задачу.

2. Обобщенная и уточненная классификация правовых моделей.

3. Поиск места правовой модели в понятийном ряду правовых категорий приводит к построению логического круга, что позволяет сделать вывод об относительной природе правовой модели, когда одно и то же правовое явление можно рассматривать как модель по отношению к другому явлению (или группе явлений), выступающему, в свою очередь, моделью для предыдущей «модельной» категории только на другом иерархическом уровне. Относительность природы правовой модели отвечает интересам ее познавательной ценности.

5. Операциональное определение формы реализации правовой модели в законодательстве: это способы внешнего выражения и нормативного закрепления внутренне структурированной системы признаков, отражающих закономерности существования и развития правовых явлений, а также служащих методологическим ориентиром для познания и преобразования взаимообусловленных явлений социально-правовой действительности.

7. Специфика метода правового моделирования заключается в особенностях построения самой модели и проецировании познанных с ее помощью системных связей на всю систему в целом. В исследовании социальных процессов и их правового опосредования метод моделирования целесообразно применять при изучении однородных групп или однородных отношений, что сделает его применение наиболее эффективным.

8. Функциями правовой модели являются: программирующая, описательная, демонстрационная, преобразовательная, критериальная, организационно-проективная.

9. Наиболее адекватной методологической парадигмой для исследования современного состояния социально-правовой действительности является модель современного нормативного правопонимания (М. И. Байтин).

Теоретическая и практическая значимость исследования. В теоретическом плане основные положения работы позволяют расширить представление о правовой модели не только как о средстве познания права, но и как о факторе, оказывающем влияние на качественное состояние правовой действительности. Материалы диссертации дополняют и развивают ряд разделов общей теории права, привлекают внимание к отдельным перспективным направлениям научных исследований, ориентируют на их дальнейшую разработку, составляют теоретическую базу для расширения сферы применения метода моделирования в праве.

В практическом отношении значимость исследования заключается
в возможности использования выводов диссертации для выработки юридико-технических рекомендаций по использованию категории «правовая модель» и ее различных модификаций.

Дидактическая значимость диссертации состоит в том, что некоторые ее положения могут способствовать созданию оптимальной модели иновационной учебной деятельности в сфере юридического образования. Кроме того, учебный анализ проблем правовых моделей наглядно демонстрирует обучающимся творческую, инновационную природу моделирования в праве, позволяет преподавателю использовать инновационные модели правового образования и воспитания. Выводы диссертации могут быть использованы для модернизации учебных программ по общей теории права, в частности, по темам «Понятие, предмет и методология теории государства и права», «Понятие права», «Правотворчество», «Юридическая техника».

Апробация результатов исследования. Основные теоретические положения и практические выводы диссертации обсуждались на заседаниях кафедры государственно-правовых дисциплин Владимирского юридического института Федеральной службы исполнения наказаний и юридического факультета Владимирского государственного университета, излагались на научно-практических конференциях, внедрены в учебный процесс Муромского института (филиал) Владимирского государственного университета и практическую деятельность криминальной милиции УВД по окр. Муром и Муромскому району. Кроме того, материалы диссертации отражены в 6 публикациях автора общим объемом 2,15 п. л.

Структура диссертации обусловлена логикой исследования и состоит из введения, двух глав, включающих восемь параграфов, заключения и библиографического списка.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы, характеризуется степень ее научной разработанности, определяются объект, предмет, цели и задачи исследования, его методологическая, теоретическая и эмпирическая основы, обосновывается научная новизна, формулируются положения, выносимые на защиту, раскрывается теоретическая, практическая и дидактическая значимость исследования, приводятся данные об апробации полученных результатов.

Первая глава «Сущность правовой модели» посвящена анализу признаков и формулированию определения понятия правовой модели, выявлению соотношения данной категории со смежными правовыми категориями и их классификации.

В первом параграфе « Понятие и признаки правовой модели » автор, анализируя практику употребления категорий «модель», «правовая модель», «модель правового регулирования», отмечает, что исследователи, как правило, уклоняются от их конкретизации, по-видимому, исходя из очевидности понятия «правовая модель». По мнению диссертанта, это объясняется преимущественно идеалистической направленностью моделирования правовых явлений, что создает объективные познавательные сложности в их построении и апробации. С целью преодоления данных трудностей автор анализирует научные труды, посвященные проблематике моделирования в праве,
а также существующие теоретические модели различных правовых явлений
в теории права и юридические модели в действующем законодательстве.

На основании результатов анализа автор считает возможным к существенным признакам правой модели отнести следующие: создается
в результате абстракции, идеализации (для теоретических и метатеоретических моделей) или наблюдения (для материальных моделей), является формой отражения правовой (или регулируемой правом социальной) действительности, находится в отношении соответствия с исследуемым объектом, служит средством отвлечения и выражения внутренней структуры сложного правового явления (или наглядности в описании объектов материального мира), несет информацию об объекте или выполняет специальную описательную (демонстрационную) задачу.

На основании этих признаков автор формулирует общее определение понятия «правовая модель»: созданная в результате абстракции, идеализации (для теоретических и метатеоретических моделей) или наблюдения (для материальных моделей) форма отражения правовой (или окружающей) действительности, находящаяся в отношении соответствия с исследуемым объектом, служащая средством отвлечения и выражения внутренней структуры сложного правового явления (или наглядности в описании объектов материального мира), несущая информацию об объекте или выполняющая специальную описательную (демонстрационную) задачу.

Далее диссертант обращает внимание на то, что в процессе функционирования правовой модели следует различать два аспекта: онтологический и гносеологический. В онтологическом плане модель используется в сфере права для осуществления социальных преобразований, т. е. выступает инструментом правового регулирования. Такие модели автор называет социально-преобразующими. В этом качестве выступают, прежде всего: норма права, более крупные нормативные образования (правовые институты, отрасли и др.). Наряду с ними существуют модели, которые не являются средством социально-правовых преобразований, однако выступают необходимой предпосылкой (условием) для создания социально-преобразующих моделей. Они называются гносеологическими моделями и служат средством правопознания.

Во втором параграфе «Соотношение правовой модели со смежными правовыми категориями» подчеркивается, что формирование полного и целостного представления о правовой модели предполагает ее отграничение от смежных явлений.

Наиболее близкой по значению к категории «правовая модель» является категория «правовая парадигма». Последняя часто используется в качестве синонима термина «модель», что, казалось бы, означает их отождествление. Вместе с тем категория «правовая парадигма» неразрывно связано еще с одной категорией – «научное сообщество», в то время как категория «модель», по мнению автора, является более универсальной, поскольку может быть использована неограниченным кругом субъектов. Однако она менее глобальна, чем парадигма, так как составляет лишь «скелет» правового «тела», «мышцы» которого ассоциируются с правовыми нормами и индивидуальными правовыми предписаниями. Соответственно модель менее содержательна, чем парадигма. Между тем правовая модель обладает самостоятельной научной ценностью, так как имеет собственный спектр познавательных возможностей.

При исследовании проблематики правовых моделей можно идти как по пути сужения объема содержания данного понятия, так и по пути его расширения. На первый взгляд может показаться, что самостоятельную научную ценность категория «правовая модель» будет иметь лишь в первом случае (иначе под нее можно будет подвести практически любой правовой феномен). Возможность реализации такого подхода рассматривается автором при разграничении указанной категории с юридической конструкцией. В результате чего делается вывод, что в узком смысле правовая модель должна содержать наиболее общие, родовые признаки какого-либо явления, в то время как юридическая конструкция представляет собой более законченное «творение», адаптирующее модель к конкретным социальным условиям. Соответственно для нормативного закрепления правовых моделей наиболее приемлем абстрактный способ изложения, а для юридических конструкций – казуистический. Так, можно говорить о договорной модели, но применительно к конкретным видам договоров логичнее употреблять термин «конструкция» (например, конструкция договора найма жилого помещения, конструкция договора купли-продажи и т. п.). Или: можно говорить о модели возникновения обязательств, но применительно к конкретным видам обязательств следует употреблять термин «конструкция» (например, конструкция обязательства вследствие причинения вреда, конструкция обязательства вследствие неосновательного обогащения и т. п.).

Преодолеть сложившуюся ситуацию можно только посредством расширения объема содержания категории «правовая модель». Здесь также возможны два пути. Первый из них состоит в признании категории «правовая модель» родовой по отношению к таким категориям, как «юридическая конструкция», «норма права» и другим категориями теоретического ряда. Второй путь заключается в рассмотрении правовой модели в качестве метатеоретической категории и, следовательно, постановке ее в один ряд с такими категориями, как «парадигма», «стиль мышления», «картина мира», «исследовательская программа», «интертеория» и др. Автору наиболее оптимальным представляется движение по первому пути. Второй путь не безупречен в плане разграничения понятий, поскольку все категории метатеоретического ряда по своей сути являются моделями мышления, т. е. концептуальными моделями.

Поиск места правовой модели в понятийном ряду правовых категорий приводит к построению логического круга. На этом основании делается вывод об относительной природе правовой модели, когда одно и то же правовое явление можно рассматривать как модель по отношению к другому явлению (или группе явлений), выступающему, в свою очередь, моделью для предыдущей «модельной» категории только на другом иерархическом уровне.

В третьем параграфе «Виды правовых моделей» диссертант на основе критического осмысления существующих в юридической науке вариантов классификации правовых моделей (В. Д. Рудашевский, В. А. Леванский, А. Ф. Черданцев), а также результатов исследования формирует обобщенную классификацию правовых моделей. В качестве классификационных оснований, по его мнению, целесообразно рассматривать следующие: инструментальная природа (инструментальное назначение) модели; природа отражаемого оригинала; состояние оригинала; время движения процессов в системе-оригинале; цель моделирования; характер отражения; этапы моделирования; предмет моделирования; форма отображения; объект моделирования и др.

В соответствии с приведенными выше классификационными критериями автор предлагает следующую обобщенную классификационную модель явления, отражаемого в понятии «правовая модель». В зависимости от инструментального назначения выделяются: социально-преобразующие и гносеологические правовые модели; природы отражаемого оригинала: философско-методологические, естественнонаучные и др.; состояния оригинала: модели идеального состояния оригинала на данном уровне знаний, модели должного (предусмотренного законами, правовыми нормами) состояния оригинала, модели сущего (реального) состояния оригинала; времени движения процессов в системе-оригинале: генезиса, функционирования и развития оригинала (модели потребного будущего); целей моделирования: модели познания и модели преобразования оригинала и окружающей среды (в частности, модели принятия государственно-правовых решений); характера отражения: целостные (интегративные) и теоретико-множественные; способа отражения: основанные на трех видах аналогии: сходстве отношений, изоморфизме и гомоморфизме; способа выделения из окружающей среды: естественные и искусственно созданные; этапов моделирования: концептуальные, информационные модели оригинала, модели сбора исходных данных, модели обработки исходных данных, конкретные рабочие модели, модели представления информации; предмета моделирования: модели общественных отношений (правоотношений), социально-правовых процессов (модель действия права, осуществляемого по разным каналам), юридических механизмов (модели механизма обеспечения прав человека, механизма правозаконности) и др.; формы отображения: материальные, теоретические (объективированные) и метатеоретические (идеальные) ; объекта моделирования: правовые модели, ориентированные на познание социальных явлений, и правовые модели, направленные на познание собственно-правовых явлений.

Автор оговаривается, что предложенная классификация, будучи обобщающей и уточненной, не является закрытой и статичной. Она может дополняться как вследствие появления новых классифицируемых объектов, так и за счет выделения новых классификационных оснований для группировки существующих правовых моделей.

В четвертом параграфе «Формы реализации правовых моделей в законодательстве» отмечается, что грань между онтологической и гносеологической сторонами правовой модели предельно тонка и подвижна. Гносеологическая модель опосредованно участвует в процессе правового регулирования (например, при познании предмета регулирования закона на предпроектном этапе его создания), выступая необходимым условием для создания юридической модели, получающей свое закрепление в законодательстве. Наряду с этим юридическая модель в процессе правового регулирования выполняет определенные гносеологические функции. В частности, норма права как модель регулируемого правом общественного отношения воздействует на поведение людей, проходя через их сознание. Субъект права, воспринимая норму, одновременно воспринимает и модель возможного, должного или запрещенного поведения. Иными словами, реальному правоотношению предшествует его идеальная модель, формирующаяся в сознании субъекта под воздействием нормы права.

Вместе с тем целостное представление о том или ином правовом явлении невозможно получить, не зная формы его проявления (закрепления, реализации) в законодательстве. Исходя из того, что модели в сфере права, – как правило, идеальные образования, под формой их реализации в законодательстве следует понимать совокупность способов объективации, внешнего выражения и закрепления в нормативно-правовых актах. В связи с этим диссертант считает возможным под формой реализации правовой модели в законодательстве понимать: способы внешнего выражения и нормативного закрепления внутренне структурированной системы признаков, отражающих закономерности существования и развития правовых явлений, а также служащих методологическим ориентиром для познания и преобразования взаимообусловленных явлений социально-правовой действительности.

Автор полагает, что не имеет смысла искать какие-либо узкие области в законодательстве, где могут использоваться правовые модели. Говорить о них можно применительно ко всем сферам общественных отношений, опосредованных правом, и ко всем областям правовой материи.

Использование моделей в праве зависит не от объекта приложения данного инструментария, а от направления исследования. Объект, рассматриваемый в качестве модели, должен служить отправной точкой анализа, а все другие правовые явления, исследуемые сквозь призму данной конкретной правовой модели, должны находиться с ней в отношении подобия. Сами они также могут выступать моделями, но уже для изучения правовых явлений более низкого порядка в этой иерархической структуре.

Поскольку в рамках отдельного исследования невозможно охватить все многообразие проявления правовых моделей в законодательстве, автор ограничился изучением только тех форм проявления правовых моделей, которые реализуются на базе форм права (нормативного акта, правового обычая, юридического прецедента, нормативного договора), и сформулировал рекомендации, направленные на совершенствование нормативной модели действующего законодательства.

Вторая глава «Функциональные и аксиологические аспекты правовой модели» посвящена рассмотрению функций правовых моделей, метода моделирования, ценности правовых моделей в познании закономерностей развития правовых и социальных явлений.

В первом параграфе «Функции правовых моделей» автор анализирует различные точки зрения относительно того, какими функциями обладают правовые модели, и обосновывает собственную позицию по данному вопросу. Так, А. Ф. Черданцев, рассматривая модель в качестве гносеологической категории (как метод), выделяет следующие присущие ей функции: интерпретаторская, объяснительная, предсказательная, критериальная. Аналогичные функции выделяют и исследователи философского среза применения моделей (Б. А. Глинский, Б. С. Грязнов, Б. С. Дынин,
Е. П. Никитин). Диссертант полагает, что применительно к правовой реальности вышеназванные функции следует не только соответствующим образом обосновать, но, возможно, и модифицировать, в том числе дав им другие наименование (форму) и содержание. Это обусловлено как спецификой правового регулирования, так и тем обстоятельством, что научные фразеология и терминология должны соответствовать современным научным тенденциям и веяниям. По мнению автора, вполне целесообразно, например,выделять программирующую функцию моделирования, частично покрывающую гносеологическое поле предсказательной функции. Программирующая функция правовой модели позволяет предвидеть социальную реализацию правовых предписаний.

Правовые модели представляют собой модели социального поведения. Если оно не соответствует вариантам, предусмотренным правовыми моделями, то проблему нужно искать либо в этих моделях, либо в экономическом базисе. Иногда данные проблемы могут тесно переплетаться.

Кроме того, автор соглашается с А. Ф. Черданцевым в том, что модель может не носить исследовательского характера, а выполнять специальную задачу описания, демонстрации. Диссертант полагает, что описательная и демонстрационная функции находят свое отражение не только
в применении материальных моделей, но и в идеальном моделировании (например, процесс разработки нового закона на основе имеющегося модельного закона).

Указанные функции моделей характерны как для правотворчества, так и для правореализации. Примером этого может служить проект судебного акта (определения, решения), подготовленный адвокатом в гражданском процессе. Поскольку подобный документ содержит, по сути, юридически изложенное высказывание сторон о фактических обстоятельствах, которые, по их мнению, установлены на основе предлагаемой ими оценки тех или иных доказательств, то они должны быть учтены при вынесении и подготовке судебного акта даже в тех случаях, когда судья не согласен с изложенной в них позицией. Таким образом, проект судебного акта, подготовленный адвокатом, может рассматриваться как демонстрационная модель, посредством изучения которой судья может уяснить для себя позицию соответствующей стороны в деле.

В качестве самостоятельной функции правовой модели можно выделить преобразовательную. Так, разновидностью нормативной модели следует признать законодательную дефиницию. Последнюю можно рассматривать как средство изменения правовой действительности. Иногда эти изменения столь кардинальны, что могут вести к формированию новой юридической парадигмы (В. М. Баранов).

Кроме того, возможно выделить критериальную функцию правовой модели, позволяющую проверить истинность знаний об оригинале. Как отмечает диссертант, в юридической литературе справедливо обращается внимание на то, что в общей теории права категория истины применяется ко всем видам знаний, в том числе к научным фактам, правовым понятиям и категориям, научным закономерностям, правовым теориям и концепциям
(В. М. Сырых).

В качестве особой функции моделирования правовых явлений как специфического вида социальной практики автор считает целесообразным выделить организационно-проективную функцию, которая состоит в установлении эффективного порядка возникновения, изменения и превращения различных форм правовых явлений (В. Д. Рудашевский). Примером реализации организационно-проективной функции служит модель правовой регламентации личных прав.

Изучение функций позволяет разграничить близкие по значению правовые явления. В частности, по мнению диссертанта, весьма полезно
с гносеологической точки зрения обратить внимание на функциональные различия категории «правовая модель» и смежных правовых явлений. Так, сопоставляя функции правовой модели и правовой парадигмы, автор приходит к выводу, что, несмотря на наличие множества общих точек соприкосновения в функциональном фоне рассматриваемых категорий, категория «правовая парадигма» всегда имеет научный контекст употребления и предполагает взаимосвязь с научным сообществом. Правовая же модель является категорией более широкого спектра применения. Однако при работе на методологическом поле правовой парадигмы следует использовать именно этот термин, ибо возникает риск возникновения нестыковок логического характера и снижения эвристического потенциала обеих категорий.

Во втором параграфе «Особенности моделирования в процессах правопознания и правового регулирования» автор акцентирует внимание на том, что правовые модели помимо уже рассмотренной в общих чертах теоретической ценности представляют значительный интерес и в методологическом плане. С этой точки зрения диссертант анализирует моделирование, во-первых, как метод познания права и социально-правовых явлений и, во-вторых, как метод правового преобразования социальной действительности. При исследовании проблематики применения метода моделирования может сложиться впечатление, что он по своей сути тождествен методу восхождения от абстрактного к конкретному, поскольку модель абстрактна по отношению к изучаемому явлению. Вместе с тем в научной литературе отмечается, что применение модельных представлений совпадает также с восхождением от конкретного к абстрактному, так как благодаря их использованию можно от конкретной модели-представления перейти к формализму или развить его (Б. А. Глинский, Б. С. Грязнов,
Б. С. Дынин, Е. П. Никитин).

Между тем сходство не означает тождества. Специфика метода моделирования заключается в особенностях построения самой модели и проецирования познанных с ее помощью системных связей на всю систему
в целом. Использование данного метода при исследовании социальных процессов сопряжено и с другими объективными сложностями. В частности, модельное представление является разновидностью мысленного эксперимента. Само по себе представление – еще не модель, оно становится таковой лишь в определенном случае. Социальные процессы очень сложны и детерминированы множеством как внешних, так и внутренних факторов. Последние могут быть глубоко индивидуальны и латентны, что затрудняет их выделение или делает его вообще невозможным. Полное же абстрагирование от всевозможных факторов и рассмотрение лишь одного среза проблемы может привести не только к большим погрешностям в исследовании, но и к диаметрально противоположным результатам. Следовательно, исследуя социальные процессы и их правовое опосредование, наиболее эффективно применять метод моделирования при изучении однородных групп или однородных отношений.

Необходимо использовать различные значения термина «модель» при его адаптации к теоретической сфере и редукции в методологическую сферу. Для первой наиболее подходит понимание модели как некоторого «идеального» образца, с которого копируются другие объекты этого же типа. Однако данное понимание модели совершенно непригодно в методологической сфере. Здесь модель должна являться источником новых знаний об исследуемом объекте. Применительно к этому случаю вполне справедлив тезис о том, что нельзя употреблять термин «модель» для обозначения какого-либо типа конструкции или какого-либо «идеального» образца, с которого копируется другой объект такого же типа (Н. Стефанов,
Н. Яхиел, С. Качаунов).

Автор полагает, что возможность быть источником новых знаний об исследуемом объекте имеет не только пространственное ограничение, но и временное. Так, модельный закон можно рассматривать как источник новых знаний только в период подготовки на его основе другого закона, аналогичного по содержанию. То же можно сказать и о концепции законопроекта, положенной в основу подготовки и принятия нового закона.

В третьем параграфе «Ценность правовых моделей в познании закономерностей развития правовых и социальных явлений» подчеркивается, что ценность права состоит в его способности регулировать общественные отношения. Ценность же отдельных его компонентов должна быть более узконаправлена. В свою очередь, ценность правовых моделей, по мнению автора, заключается в том, что благодаря их восприятию и изучению у субъекта права формируются способности познавать закономерности развития правовых и социальных явлений, прогнозировать эффективность вновь принимаемых правовых актов, отыскивать неработоспособные компоненты юридических конструкций, созданных по той или иной правовой модели.

Правовая модель законодательства является закономерным результатом господствующей в стране политической идеологии. В России политическая ситуация влияет не только на нормативную модель, но и на правопорядок, который, в свою очередь, во многом зависит как от результата юридической деятельности государственных органов, так и от многочисленных форм деятельности граждан и их объединений. В любом случае достичь определенного результата невозможно без грамотно отлаженного управленческого процесса. Применяемые ранее средства управления недостаточно эффективно регулировали административную процедуру взаимодействия граждан и чиновников или не регулировали ее вообще. В настоящее время изменились подходы к решению данной проблемы. Правовое опосредование обозначенного выше взаимодействия обрело форму административного регламента. С целью совершенствования административной процедуры автор предлагает шире использовать рыночные механизмы и договорный подход к предоставлению публичных услуг.

Нормы права должны нацеливать участников правовых отношений на определенные модели поведения и с помощью разнообразных стимулов побуждать их к правомерному поведению.

Вместе с тем, как отмечает автор, ценностный потенциал правовых моделей используется, не всегда и не везде. Нередко их построение игнорируется, что существенно снижает качество принимаемых правовых актов. В частности, сейчас уже можно говорить о низкой степени эффективности Федерального закона «О размещении заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных и муниципальных нужд» от 21 июля 2005 г. № 94-ФЗ . Авторы закона при его создании делали акцент на антикоррупционной составляющей, но при этом не учли некоторые экономические реалии.

Достаточно часто возникают ситуации, когда действенность существующих правовых моделей недооценивают, пытаясь каким-либо образом их усовершенствовать, что может негативно сказаться на способности права регулировать общественные отношения. Подобная ситуация складывается сегодня в деле борьбы с коррупцией. На разных уровнях много говорится о необходимости создания специального органа по борьбе с этим негативным социальным явлением и даже специального закона. В этом вопросе автор разделяет точку зрения относительно нецелесообразности создания в России как специального органа по борьбе с коррупцией, так и специального закона (С. Степашин), поскольку это обесценило бы как действующее законодательство (уже содержащие нормы антикоррупционной направленности), так и те государственные органы, на которые возложена обязанность борьбы с преступностью. В настоящее время необходимо оптимизировать контрольные механизмы в государственном аппарате, а юридическая наука должна определить пути повышения эффективности реализации действующего законодательства, а также разработать научно обоснованную модель оптимального контроля, в том числе общественного, за правоохранительной деятельностью.

В завершение анализа аксиологической стороны правовых моделей автор отмечает, что в концентрированном виде их ценность выражается
в методологической направленности теоретических моделей. Наиболее ярко это проявляется в методологической, парадигмальной, роли модели современного правопонимания, выступающей предметом исследования следующего параграфа.

В четвертом параграфе «Современное нормативное правопонимание как методологическая основа исследования» отмечается, что специфика избранного предмета исследования диктует необходимость изучения методологических аспектов теоретических моделей, способных выступить в качестве методологической основы правовых исследований, адекватной современному состоянию социально-правовой действительности. В качестве таковой предлагается модель современного нормативного правопонимания, предложенная М. И. Байтиным. В пользу выбора данной модели автор приводит следующие аргументы. В последние годы дискуссия о правопонимании приобрела особую остроту, что объясняется переходными общественно-политическими процессами в России. В настоящее время преемственность власти и политического курса, которая отмечается в связи с прошедшими выборами Президента РФ, очевидна.

Это свидетельство некоторых итогов правовой политики, проводимой в нашей стране в последнее десятилетие. В качестве лакмусовой бумажки, отражающей интересы научного сообщества, можно рассматривать тематику публикуемых научных статей в наиболее авторитетных научных журналах. Ее анализ наводит на мысль, что науку стали все больше интересовать «приземленные» проблемы правотворческой и правореализующей практики, чем «философская высь» реципируемых из западной философии коммуникативных, герменевтических и иных концепций, приспосабливаемых в качестве моделей правопонимания. Соглашаясь с их обоснованной критикой (М. И. Байтин), диссертант отмечает, что, несмотря на внешние красоту и привлекательность названных концепций, базирующихся главным образом на активном использовании специальных философских терминов, выступающих аналогом традиционного понятийно-категориального аппарата теории права, в основу существующей модели современного законодательства и юридической практики легла именно нормативная модель правопонимания, адаптированная к современному состоянию российского общества и отечественного права. Безусловно, все концепции правопонимания имеют право на существование, но существовать они должны факультативно по отношению к современной концепции правопонимания. Их сфера – абстрактно-академическое направление, ориентированное на достаточно узкий круг специалистов. Правоприменитель не должен размышлять о том, какой закон подлежит применению: правовой или неправовой. К тому же на практике нередко на подобные размышления нет времени. Безусловно, правоприменитель должен лишь уметь различать правовую и моральную стороны дела и не смешивать эти два понятия, однако даже его собственные представления о морали не должны влиять на результативность работы.

Рассуждая о влиянии на провопознание постулатов концепции
М. И. Байтина, автор имеет в виду следующее. Неприемлемой представляется дискуссия относительно правозаконности, законности и легитимности правовых моделей, реализованных в законодательстве. Если они есть, значит, они легитимны. Необходимо лишь достичь их работоспособности. Именно это положение и является исходной исследовательской парадигмой. Таким образом, в процессе изучения права и других социально-правовых явлений в качестве методологических следует избирать те теоретико-правовые модели (и прежде всего модель правопонимания как модель метатеоретического уровня), которые позволяют получить новое истинное знание о правовой реальности и закономерностях правового регулирования общественных отношений, а не создавать в процессе юридического метаморфоза красивые, внешне привлекательные, однако бессодержательные, оторванные от реальной правовой жизни теоретические конструкции.

В заключении сформулированы вопросы, являющиеся перспективными для дальнейшей разработки проблематики моделирования в праве, в частности: разработка методик применения методологического инструментария, межметодологического взаимодействия, сравнительное исследование функциональных характеристик правовой модели и других смежных правовых категорий и др.

По теме диссертационного исследования автором опубликованы следующие работы:

Публикации в ведущих рецензируемых научных журналах иизданиях,

1. Безруков, А. С. Моделирование в праве / А. С. Безруков // Вестн. Владим. юрид. ин-та. – 2008. – № 1 (6). – 0,3 п. л.

Иные публикации

2. Безруков, А. С. О необходимости теоретического осмысления категории «правовая модель» / А. С. Безруков // Гуманизация уголовного наказания как одно из основных направлений современной пенитенциарной политики России: сб. материалов межвуз. науч.-практ. конф. / Иван. фил. Владим. юрид. ин-та. – Иваново, 2007. – 0,2 п. л.

3. Безруков, А. С. Правовая модель: онтологические и гносеологические аспекты / А. С. Безруков // Государство и право XXI века: актуальные проблемы теории и практики: сб. науч. ст. / Владим. юрид. ин-т; редкол. : В. В. Мамчун [и др.]. – Владимир, 2008. – 0,8 п. л.

4. Безруков, А. С. Теоретико-методологические проблемы исследования правовой модели / А. С. Безруков // Вестн. Владим. юрид. ин-та. – 2007. – № 1(2). – 0,2 п. л.

5. Безруков, А. С. Право как разветвленная система иерархически подчиненных правовых моделей / А. С. Безруков // Наука и образование в развитии промышленного потенциала и социально-экономической сферы региона: сб. докл. науч.-практ. конф., Муром, 1 февр. 2008 г. / Муром. ин-т (фил.) Владим. гос. ун-та. – Муром, 2008. – 0,3 п. л.

6. Безруков, А. С. Соотношение понятия «правовая модель» со смежными категориями / А. С. Безруков // Вестн. Иван. ин-та Гос. противопожар. службы МЧС России. – 2008. – № 1. – 0,35 п. л.

БЕЗРУКОВ Алексей Сергеевич

Правовая модель

как инструмент юридической науки и практики

Подписано в печать 07.10.08. Формат 60х84 1/16. Усл. печ. л. 1,18. Тираж 100 экз.

________________________________________________________________

Редакционно-издательский отдел научного центра

федерального государственного образовательного учреждения

высшего профессионального образования «Владимирский юридический институт

Федеральной службы исполнения наказаний».

600020, г. Владимир, ул. Б. Нижегородская, 67е.

E-mail: [email protected]/ru.

См., напр.: Рудашевский В. Д. Право и моделирование // Методологические проблемы советской юридической науки. М., 1980; Леванский В. А. Моделирование
в социально-правовых исследованиях. М., 1986.

См., напр.: Скурко Е. В. Метод социально-правового моделирования в решении задач правотворчества // Государство и право. 2003. № 1. С. 103–106.

См., напр.: Черданцев А. Ф. Толкование права и договора: Учеб. пособие для вузов. М., 2003. С. 238–241.

См., напр.: Воронцова Л. С. Правовая модель евразийского патента и гармонизация патентного законодательства: Дис. … канд. юрид. наук. М., 1996; Чернега О. А. Правовая модель благотворительности и благотворительных организаций: Дис. … канд. юрид. наук. М., 1998; Цыбиков Б. Б. Правовая модель Российского государства на современном этапе: Дис. … канд. юрид. наук. Уфа, 2006; Халдеев А. В. О правовой модели жилого помещения в Жилищном кодексе РФ // Журн. рос. права. 2006. № 8 и др.

Естественной моделью поведения для субъекта в сфере права может служить правовое поведение другого субъекта, ориентированное на «искусственно созданную» систему правовых норм.

Материальные (вещественные) модели в сфере права крайне редки. В качестве примера можно привести: социально-правовой эксперимент, проводимый на определенной территории в конкретные сроки (единственный государственный экзамен – правовая модель контроля качества образования); макет места преступления, изготовленный для криминалистической экспертизы. Ко второй группе (теоретические) можно отнести правовые нормы, юридические конструкции, правовые принципы, правовые аксиомы и т. п. К третьей группе (метатеоретические) – правовые парадигмы, стиль правового мышления, правовые методы и т. п.

Термин «правовая модель», или «модель правового регулирования», в последнее время все чаще используется авторами различных публикаций и исследований. В то же время приходится констатировать, что не всегда этому термину придается должное значение. Важно учитывать, что использование термина «правовая модель» в гуманитарных науках, и особенно в юридической науке, требует гораздо более глубокой проработки и осмысления, нежели, например, в естественных науках, где понятие «модель» имеет ясное и даже физическое воплощение. В гуманитарных науках данное понятие имеет идеалистический характер. В юридических науках, как отмечает Р.И. Ситдикова, «результатом научного исследования является, как правило, абстрактная правовая модель, которая строится на определенным образом систематизированных в зависимости от выбранной методики знаниях об объективной реальности» <1>. В связи с этим автор счел необходимым подробнее остановиться на определении понятия правовой модели, его функциях и значении, рассчитывая тем самым заодно и объяснить одну из причин выбора темы настоящей работы.

———————————

<1> Ситдикова Р.И. Обеспечение частных, общественных и публичных интересов авторским правом: Монография / Науч. ред. М.Ю. Челышев. М.: Статут, 2013. С. 10.

Следует отметить, что понятие «правовая модель» не является до конца проработанным и устоявшимся в теории права, в связи с чем представляется целесообразным провести подробный обзор имеющихся теоретических концепций.

В законодательстве РФ, а также в международных договорах термин «модель» применительно к социально-экономическим или правовым явлениям употребляется лишь в значении модельного нормативно-правового акта <1>. Среди таких модельных кодексов следует особо выделить Модельный кодекс интеллектуальной собственности для государств — участников СНГ, поскольку, во-первых, он регулирует гражданско-правовые отношения, а во-вторых, хотя и не раскрывает понятие «модель», но определяет задачи моделирования (для целей права интеллектуальной собственности), что в определенной степени дает нам представление о содержании данного понятия с позиции авторов документа <2>. Так, согласно ст. 1 данного Кодекса:

———————————

<1> См., например: Модельный закон о государственной поддержке социально ориентированных некоммерческих организаций // СПС «КонсультантПлюс»; Модельный информационный кодекс для государств — участников СНГ // Информационный бюллетень Межпарламентской Ассамблеи государств — участников Содружества Независимых Государств. 2013. N 57 (ч. 1). С. 44 — 73; Модельный налоговый кодекс. Общая часть // Информационный бюллетень Межпарламентской Ассамблеи государств — участников Содружества Независимых Государств. 2001. N 26. С. 112 — 222.

<2> Модельный кодекс интеллектуальной собственности для государств — участников СНГ // Информационный бюллетень Межпарламентской Ассамблеи государств — участников Содружества Независимых Государств. 2010. N 47. С. 133 — 183.

«1. Модельный кодекс интеллектуальной собственности направлен на обеспечение единообразного регулирования имущественных и связанных с ними личных неимущественных отношений, возникающих в связи с созданием и использованием объектов интеллектуальной собственности, распоряжением правами интеллектуальной собственности, а также с охраной и защитой прав на такие объекты.

2. Модельный кодекс направлен на гармонизацию национального законодательства в сфере интеллектуальной собственности государств — участников Содружества Независимых Государств.

3. Для обеспечения решения этих задач Модельный кодекс устанавливает основания и принципы приобретения прав интеллектуальной собственности и распоряжения ими, охраны и защиты интересов собственников прав интеллектуальной собственности и обладателей объектов интеллектуальной собственности».

Не будет лишним обратиться и к лексическому значению слова «модель». Данное слово происходит от латинского термина modus или modulus , который означает «мера», «способ», «образ», «вид» и под которым подразумевается «философский термин, обозначающий свойство предмета, присущее ему только в некоторых состояниях и зависящее от окружения предмета и тех связей, в которых он находится. М. противопоставляется атрибуту — неотъемлемому свойству предмета, без которого он не может ни существовать, ни мыслиться. В логике М. — разновидность некоторой общей схемы рассуждения. Чаще всего говорят о М., или формах, силлогизмах (правильных и неправильных)» <1>. Согласно Краткому философскому словарю модель — это «мысленно представляемая или материально реализованная система, которая, отображая или воспроизводя объект исследования, способна замещать его так, что ее изучение дает нам новую информацию об этом объекте… Модель — это система элементов, воспроизводящая определенные стороны, связи, функции предмета исследования (оригинала)» <2>. Определений данного термина — до нескольких десятков вариантов. Для цели настоящей работы достаточно будет остановиться на вышеуказанных.

———————————

<1> Ивин А.А., Никифоров А.Л. Словарь по логике. М.: Туманит; ВЛАДОС, 1997.

<2> Краткий словарь по философии / Под общ. ред. И.В. Блауберга, И.К. Пантина. М., 1979. С. 180.

Если обратиться к юридической литературе, то можно встретить немало работ, на первый взгляд исследующих определения правовых моделей. Все эти работы можно разделить условно на две группы:

— работы, исследующие модели правового регулирования отдельных сфер правоотношений;

— работы, посвященные анализу именно понятия правовой модели.

Изучение содержания работ первой группы показало, что как раньше <1>, так и сейчас <2>, причем как в цивилистических работах, так и в работах иных отраслей права, термин «правовая модель» используется авторами без соответствующего его определения. К тому же он используется некоторыми авторами и при исследовании различных правовых явлений. Например, Б.С. Эбзеев, говоря о проблеме действия Конституции и о том, что к ее функциям не относится подробное регулирование всех общественных отношений, указывает, что Конституция представляет собой «общую идеальную модель организации социума и взаимодействия его структур, а также определяет занимаемое в нем человеком место». Здесь слово «модель» употребляется в значении «эталона», проявляя при этом и нормативное начало <3>.

———————————

<1> См., например: Богданов Е.В. Моделирование права собственности в гражданском законодательстве РФ // Государство и право. 2000. N 11. С. 18 — 22; Михайлов Н.И. Правовое моделирование создания и деятельности финансово-промышленных групп // Государство и право. 2003. N 7. С. 19 — 27; Касаткина Н.М. Государственный совет (европейская модель) // Журнал российского права. 2003 N 12. С. 89 — 101; Чиркин В.Е. Современная модель конституции: прежние и новые приоритеты // Правоведение. 2003. N 2. С. 50 — 57; Хабриева Т.Я. Миграция в России: о модели правового регулирования // Журнал российского права. 2006. N 7. С. 3 — 12; Тихомиров Ю. Государственное управление: модели и реальность // Право и экономика. 2006. N 10. С. 3 — 8; Грибанов Ю. Немецкая модель организации приказного производства // Право и экономика. 2006. N 10. С. 117 — 118.

<2> См., например: Тихомиров Ю.А. Правовое государство: модели и реальность // Журнал российского права. 2011. N 12. С. 5 — 20; Каширкина А.А., Морозов А.Н. Международно-правовые модели Европейского союза и Таможенного союза: сравнительный анализ: Монография / Отв. ред. А.Я. Капустин. М.: ИзиСП; КОНТРАКТ, 2012; Смирнова О.О. Формирование правовой модели системы резервирования нефтепродуктов: условия российского рынка и опыт США // Энергетическое право. 2012. N 1. С. 45 — 48; Белов С.А., Кудряшова О.А. Заимствование моделей конституционного контроля в правовой системе России // Журнал конституционного правосудия. 2012. N 6. С. 25 — 38; Власенко Н.А., Грачева С.А., Рафалюк Е.Е. Теоретический анализ правовых средств и правовых моделей противодействия коррупции // Журнал российского права. 2012. N 11. С. 68 — 80; Бударин Г.Ю., Вешнева С.А. Правовая модель профилактики наркоманий // Социальное и пенсионное право. 2013. N 1. С. 14 — 19; Лескова Ю.Г. Саморегулируемая организация как правовая модель внедрения и развития социального предпринимательства // Юрист. 2013. N 11. С. 13 — 17.

<3> См.: Эбзеев Б.С. Конституция Российской Федерации: прямое действие и условия реализации // Государство и право. 2008. N 7. С. 6.

Работ, посвященных анализу понятия правовой модели, значительно меньше, и наиболее значимые среди них в большинстве своем относятся к теории права. При анализе понятий как модели, так и правовой модели приходится иметь дело с большим количеством различных мнений.

Так, А.В. Халдеев толкует понятие «правовая модель» как «идеальный, воспроизведенный в нормах права образ, представляющий завершенную систему юридических признаков и характеристик физического объекта или явления» <1>. В.Д. Рудашевский определяет правовую модель как «совокупность суждений, которая фиксирует некоторые инвариантные связи, соответствия в структуре изучаемых общественных отношений» <2>. В.В. Горовенко пишет, что «применительно к проектированию правовой активности модель представляет собой образ будущей системы практических действий (как юридических, так и фактических) по реализации правовых возможностей, закрепленных правовой нормой» <3>.

———————————

<1> Халдеев А.В. О правовой модели жилого помещения в Жилищном кодексе РФ // Журнал российского права. 2006. N 8. С. 104.

<2> Рудашевский В.Д. Право и моделирование // Методологические проблемы советской юридической науки. М.: Наука, 1980. С. 291.

<3> Горовенко В.В. Моделирование правовой активности // Государственная власть и местное самоуправление. 2012. N 5. С. 13.

Есть и специально посвященное понятию правовой модели диссертационное исследование А.С. Безрукова «Правовая модель как инструмент юридической науки и практики», согласно которому «правовая модель — это созданная в результате абстракции, идеализации (для теоретических и метатеоретических моделей) или наблюдения (для материальных моделей) форма отражения правовой (или окружающей) действительности, находящаяся в отношении соответствия с исследуемым объектом, служащая средством отвлечения и выражения внутренней структуры сложного правового явления (или наглядности в описании объектов материального мира), несущая информацию об объекте или выполняющая специальную описательную (демонстрационную) задачу» <1>.

———————————

<1> Безруков А.С. Правовая модель как инструмент юридической науки и практики: Дис. … канд. юрид. наук. Владимир, 2008. С. 20.

Проанализировав вышеприведенные определения, считаем целесообразным базироваться на последней дефиниции, поскольку в отличие от всех иных данная позиция хотя и не претендует на безапелляционность (как пишет сам автор), но все же является результатом специального исследования данного вопроса, которое выглядит наиболее подробным. Последнее особенно важно для настоящего исследования. При этом, как пишет сам А.С. Безруков, «исходя из многогранности категории «правовая модель»… необходимо каждый раз уточнять свою позицию по поводу содержания этой категории» <1>. Это мы и попытаемся сделать в настоящем параграфе и в работе в целом.

———————————

<1> Там же. С. 30.

Определившись с базовым понятием для правильного выведения дефиниции правовой модели системы оборота недвижимости, следует разобрать основные черты, функции и виды правовых моделей.

При использовании понятия «правовая модель» его следует отграничивать от других смежных понятий, таких как «правовая парадигма», «юридическая конструкция», «правовая форма» и др.

Наиболее полное исследование понятия «правовая парадигма» было проведено в диссертации В.В. Шаханова, где он определяет правовую парадигму как «совокупность идеальных фрагментов правовой действительности (принципы познавательной деятельности, теоретические конструкции, ценностные установки, концептуальные воззрения и т.п.), используемых членами научного сообщества без сомнений и разногласий, составляющих основу его деятельности по приращению научных знаний, создающих определенное видение правовой реальности и в конечном счете детерминирующих эволюционную фазу формирования юридической системы, являющихся отражением «духа времени» <1>.

———————————

<1> Шаханов В.В. Правовые парадигмы: Дис. … канд. юрид. наук. Владимир, 2005. С. 11.

По мнению А.С. Безрукова, «категория «модель» представляется нам более универсальной, так как может быть использована неограниченным кругом субъектов. Однако она менее глобальна, чем парадигма, так как, выражаясь образно, составляет лишь «скелет» правового «тела», тогда как его «мышцы» ассоциируются с правовыми нормами и индивидуальными правовыми предписаниями. Соответственно, модель менее содержательна, чем парадигма. Между тем правовая модель обладает самостоятельной научной ценностью, так как имеет свой спектр познавательных возможностей» <1>.

———————————

<1> Безруков А.С. Указ. соч. С. 33.

Понятие юридической конструкции также раскрывается несколькими учеными. Так, Е.В. Васьковский определяет юридические конструкции как «прием приурочения новых юридических явлений к существующей догматической системе» <1>. По мнению Д.В. Винницкого, «юридические конструкции — это особые правовые явления, которые не охватываются общим понятием нормы и представляют собой органические элементы нормативной системы в целом, своего рода структурные схемы, модели построения нормативного материала» <2>. А.Ф. Черданцев отмечает «три основополагающих аспекта понимания юридической конструкции:

———————————

<1> Васьковский Е.В. Цивилистическая методология: Учение о толковании и применении гражданских законов. М., 2002. С. 421.

<2> Винницкий Д.В. Юридическая конструкция элементов налогообложения в российском налоговом праве // Государство и право. 2004. N 9. С. 55.

— метод познания права и правоотношений;

— средство юридической техники, построения нормативного материала;

— средство толкования нормы права» <1>.

———————————

<1> Черданцев А.Ф. Логико-языковые феномены в праве, юридической науке и практике. Екатеринбург, 1993. С. 151.

Говоря о соотношении понятий «правовая модель» и «юридическая конструкция», следует согласиться с А.С. Безруковым в том, что «правовая модель в узком смысле слова должна содержать наиболее общие, родовые признаки какого-либо явления, то есть это своего рода общее правило. Юридическая же конструкция должна представлять собой более законченное «творение», адаптирующее модель к конкретным социальным условиям, то есть это больше напоминает исключение из общего правила» <1>. Из этого следует, что «правовая модель» является более абстрактной категорией по сравнению с «правовой конструкцией».

———————————

<1> Безруков А.С. Указ. соч. С. 35.

Еще одной близкой категорией является «правовая форма», базовое определение которой сформулировано О.А. Красавчиковым: правовая форма — это «основанная на нормах права мера возможного или должного поведения» <1>. Исходя из данного определения, А.С. Безруков разграничивает данные понятия следующим образом: «Правовая модель — это форма отражения правовой действительности, несущая информацию об объекте. Правовая же форма является неотъемлемой частью этой правовой действительности, а не продуктом ее отражения» <2>.

———————————

<1> Красавчиков О.А. Категории науки гражданского права: Избранные труды: В 2 т. М.: Статут, 2005. Т. 2. С. 16.

<2> Безруков А.С. Указ. соч. С. 40.

Также некоторые ученые выделяют такое близкое понятие, как «правовая технология», под которой, по мнению А.К. Черненко, понимается «система методов, способов и средств эффективного и рационального конструирования правовых институтов и правовой системы в целом в соответствии с поставленными целями, которые детерминированы конкретно-историческими потребностями и интересами общества, закономерностями социально-правового развития» <1>. Свою редакцию определения данного понятия предлагает Т.Я. Хабриева: «Под юридическими технологиями следует понимать систему научно обоснованного комплекса приемов, методов, других правовых инструментов, а также процедур их использования, с помощью которых оптимально используются все необходимые ресурсы (финансовые, организационные и т.д.) в целях формирования эффективных юридических решений» <2>. Представляется, что в отличие от правовой модели правовым технологиям не свойственна абстракция.

———————————

<1> Черненко А.К. Теоретико-методологические аспекты формирования правовой системы общества: Автореф. дис. … д-ра юрид. наук. М., 2006. С. 39.

<2> Хабриева Т.Я. Современные юридические технологии в теории и практике правотворчества и правоприменения // Эффективность законодательства и современные юридические технологии / Отв. ред. Т.Я. Хабриева. М., 2009. С. 4.

И последнее понятие, с которым следует провести сравнение, — это понятие «правовые средства». Данная категория является вполне разработанной в юридической науке, поэтому приведем лишь одно, наиболее позднее и подробное, определение Б.С. Монгуш: правовые средства — это «совокупность нормативных установлений, институтов, приемов и деятельность субъектов права по их реализации, направленная на достижение правовых целей, обеспечиваемая государством и выполняющая конкретные функции, которые определяются их целевым предназначением и сферой осуществления. Правовые средства характеризуются следующими чертами: а) предназначенность для достижения правовых целей; б) правомерность; в) обеспеченность государством; г) зависимость от субъекта права; д) выполнение определенных функций; е) выраженность в статической и динамической формах» <1>. В виду инструментального характера понятий «правовое средство» и «правовая модель» они действительно во многом схожи, однако правовое средство, так же как и правовые технологии (кстати, соответствующие термины часто употребляют как синонимы), не является абстракцией. Кроме того, совокупность правовых средств может сформировать правовую модель, но не наоборот.

———————————

<1> Монгуш Б. Средства защиты гражданских прав: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. Саратов, 2012. С. 18.

Таким образом, понятие «правовая модель» является самостоятельной правовой категорией, смежной по отношению к таким категориям, как «правовая парадигма», «правовая конструкция», «правовая форма», «правовое средство», «правовая технология».

По мнению С.С. Алексеева, «подлинно научные классификации имеют значение не только для систематизации изучаемых явлений. Они в то же время служат ступенью к изучению содержания явления, нередко способствуют правильному уяснению их функций и природы. Правда, это во многом зависит от того, какой из признаков изучаемых явлений (сущность или внешний, формальный) положен в основу классификации» <1>.

———————————

<1> Алексеев С.С. Об односторонних сделках // Избранное. М., 2003. С. 18.

Следуя этому напутствию, остановимся подробнее на классификации правовых моделей. Как пишет В.А. Леванский, «количество всевозможных моделей правовых систем и их элементов, рассматриваемых как подсистемы, т.е. количество моделей, выделяемых по объектам отражения, по предмету моделирования, поистине неисчерпаемо» <1>.

———————————

<1> Леванский В.А. Моделирование в социально-правовых исследованиях. М., 1986. С. 35.

Классификация правовых моделей в науке проводилась В.Д. Рудашевским, В.А. Леванским, А.С. Безруковым, а также А.Ф. Черданцевым. В обобщенном виде такая классификация выглядит следующим образом:

1) по характеру отражения: целостные (интегративные) и теоретико-множественные;

2) по способу отражения: основанные на трех видах аналогии: сходстве отношений, изоморфизме и гомоморфизме;

3) в зависимости от инструментального назначения модели: социально-преобразующие и гносеологические;

4) по состояниям оригинала: модели идеального состояния оригинала на данном уровне знаний; модели должного (предусмотренного законами, правовыми нормами) состояния оригинала, модели сущего (реального) состояния оригинала;

5) по природе отражаемого оригинала: философско-методологические, естественнонаучные и др.;

6) по целям моделирования: модели познания и модели преобразования оригинала и окружающей среды (в частности, модели принятия государственно-правовых решений);

7) по этапам моделирования: концептуальные, информационные модели оригинала, модели сбора исходных данных, модели обработки исходных данных, конкретные рабочие модели, модели представления информации;

8) по времени движения процессов в системе-оригинале: модели генезиса, функционирования и развития оригинала (модели потребного будущего);

9) по предмету моделирования: модели общественных отношений (правоотношений), социально-правовых процессов (модель действия права, осуществляемого по разным каналам), юридических механизмов (модели механизма обеспечения прав человека, механизма правозаконности) и др.;

10) по форме отображения: материальные, теоретические (объективированные) и метатеоретические (идеальные);

11) по объекту моделирования: правовые модели, ориентированные на познание социальных явлений, и правовые модели, направленные на познание собственно правовых явлений;

12) по способу выделения из окружающей среды модели можно разделить на естественные и искусственно созданные <1>.

———————————

<1> См.: Безруков А.С. Указ. соч. С. 45 — 58.

Разумеется, не все вышеуказанные виды относимы к настоящему исследованию, но в целом, исходя из вышеуказанной классификации, можно определить, что рассматриваемая в рамках настоящей работы правовая модель системы оборота недвижимости является гносеологической, познающей, должного состояния оригинала, функционирования, социально-правовых процессов, теоретической, ориентированной на познание социально-правовых процессов.

Говоря о классификации правовых моделей, следует также отметить такие их свойства, как иерархичность и относительность. То есть объект моделирования сам может быть моделью другого объекта, а сама правовая модель может быть разбита на элементы, каждый из которых также можно рассматривать как модель более низкого иерархического уровня.

Изучение правового явления, помимо определения его понятия и выделения видов, обычно подразумевает выявление его функций и значения. Здесь нам снова придется сначала обратиться к работам ученых-теоретиков, а затем попытаться применить теоретические положения непосредственно к тематике нашего исследования.

В монографии «Моделирование как метод научного исследования» выделяются четыре основные функции моделей в целом, каждой из которых посвящен отдельный параграф работы:

— интерпретационная;

— объяснительная;

— предсказательная;

— критериальная <1>.

———————————

<1> См.: Глинский Б.А., Грязнов Б.С., Дынин Б.С., Никитин Е.П. Моделирование как метод научного исследования (гносеологический анализ). М.: Изд-во МГУ, 1965.

В теории права были попытки обосновать и модифицировать их. Связано это было как с особенностями правовых явлений, так и с относительной давностью вышеуказанной монографии. Так, В.Д. Рудашевский выделял дополнительно программирующую функцию правовых моделей: «В силу многообразия социальных процессов, протекающих в обществе, и в силу того, что конечная цель осуществления этих процессов представляется как некоторое желаемое состояние, специальная функция правового моделирования состоит в установлении формальных структур взаимодействий между различными элементами общественной системы, своего рода программ поведения индивидов, групп, коллективов, социальных институтов» <1>. Эта функция правовой модели дает возможность показать общественную реализацию юридических предписаний. Если общественные отношения не соответствуют правовым моделям, то, следовательно, существует проблема либо в правовой модели, либо в ее социально-экономической основе.

———————————

<1> Рудашевский В.Д. Указ. соч. С. 304.

Рассматривая далее функции правовых моделей, следует отметить утверждение А.Ф. Черданцева о том, что «модель может не носить исследовательского характера, а выполнять специальную задачу описания, демонстрации. Юридическую науку должна интересовать, безусловно, и эта функция моделей, так как исследование правовых явлений не является самоцелью. Одной из важных ее задач является обслуживание нужд преподавания, помощь практическим работникам государственного аппарата, создающим и применяющим нормы права. Без использования описательной и демонстрационной функций моделей эта задача не могла бы быть выполнена» <1>. Считается, что данные функции проявляются при использовании не только материальных моделей, но и идеальных. Например, это может быть разработка нового законодательного акта на основе уже существующего модельного акта. По мнению Е.Н. Синевой, «к сожалению, практика модельного законодательства в нашей стране еще не нашла широкого применения. Модельные акты, как правило, разрабатываются международными организациями, реже — государствами, затем предлагаются законодательным органам разных стран в качестве образца, на основе которого может быть принят тот или иной правовой документ. При этом, однако, в большинстве случаев никто не связан a priori обязательством использовать эту модель. Исключение составляют лишь случаи, когда принятие внутригосударственного правового акта на основе модели составляет уставную обязанность государства, являющегося членом международного интеграционного объединения (международной организации)» <2>.

———————————

<1> Черданцев А.Ф. Толкование права и договора: Учеб. пособие. М.: Юнити-Дана, 2003. С. 241.

<2> Синева Е.Н. Модельный закон — инструмент гибкий. К построению единой системы внешнего государственного финансового контроля // Бухгалтерский учет в бюджетных и некоммерческих организациях. 2004. N 13.

Выделяют также преобразовательную функцию правовой модели. В качестве примера проявления такой функции приводят законодательную дефиницию. Как пишет В.М. Баранов, «фиксируя законодательные дефиниции как средство изменения правовой действительности, надо подчеркнуть, что иногда эти изменения столь кардинальны, что могут вести к формированию новой юридической парадигмы… Законодательная дефиниция — форма (метод) изменения права» <1>.

———————————

<1> Баранов В.М. Законодательная дефиниция как общеправовой феномен // Законодательная дефиниция: логико-гносеологические, политико-юридические, морально-психологические и практические проблемы: Материалы Междунар. круглого стола (Черновцы, 21 — 23 сент. 2006 г.). Н. Новгород, 2007. С. 63 — 64.

Следует также подробнее осветить критериальную функцию моделей. По мнению авторов вышеназванной монографии, «модель выполняет критериальную функцию в том случае, если с ее помощью мы имеем возможность проверять истинность знаний об оригинале» <1>. Здесь термин «истина» используется в значении соответствия объективной действительности. Как пишет В.М. Сырых, «в общей теории права категория истины применяется ко всем видам знаний, в том числе к научным фактам, правовым понятиям и категориям, научным закономерностям, правовым теориям и концепциям» <2>. О применимости такой позиции высказывается также В.М. Баранов: «И законодатель, и научное сообщество, и массовое правосознание должны отчетливо осознавать и принимать как аксиому: к законодательной дефиниции применимы характеристики истинности либо ложности. За ложность законодательной дефиниции отвечают все участники правотворческого процесса» <3>. Критерием истинности могут служить и нормативно-правовые акты более высокой юридической силы (например, законы по отношению к подзаконным актам). Нижестоящие нормативно-правовые акты должны не только не противоречить вышестоящим, но и не быть дублирующими и избыточными в содержании.

———————————

<1> Глинский Б.А., Грязнов Б.С., Дынин Б.С., Никитин Е.П. Указ. соч. С. 216.

<2> Сырых В.М. Логические основания общей теории права: В 2 т. М., 2004. Т. 1: Элементный состав. С. 316.

<3> Баранов В.М. Законодательная дефиниция как общеправовой феномен. С. 35.

В качестве особой функции моделирования правовых явлений как специфического вида социальной практики В.Д. Рудашевский выделяет организационно-проективную функцию, которая состоит «в установлении эффективного порядка возникновения, изменения и превращения различных форм правовых явлений. Данная функция решает задачу упорядочения и совершенствования механизма социального управления, а ее выполнение требует взаимодействия со смежными науками… Моделирование как метод исследования правовых (и вообще общественных) явлений дает возможность учесть прежде всего единство, одинаковость отношений, описываемых теоретической конструкцией — понятием. А эта изоморфность (или в более общем случае — гомоморфность) может быть выделена только с одновременным изучением различий, т.е. всего того, что присуще каждому вступающему в сопоставление объекту, — нельзя найти общие черты, чтобы не видеть при этом индивидуальных особенностей» <1>.

———————————

<1> Рудашевский В.Д. Указ. соч. С. 303.

Ранее в настоящем параграфе мы рассматривали в общем отличия понятий «правовая модель» и «правовая парадигма». Теперь хотелось бы более подробно указать на функциональные отличия данных понятий.

Так, для правовой парадигмы характерна ограничительная функция. По мнению В.В. Шаханова, «принятая научным сообществом парадигма запрещает не согласующиеся с ней направления, методы, теории и т.д. Это ограничивает свободу мыслительной деятельности рамками конкретной парадигмы, ориентируя научное сообщество на более детальное исследование данной предметной области» <1>. Следующая отличающая функция правовой парадигмы — интерпретационная, заключающаяся в рассмотрении знакомых явлений в новой перспективе <2>. Как пишет А.С. Безруков, «парадигма порождает новые толкования правовых явлений в свете последних научных достижений, а также помогает осмыслить явления минувших дней» <3>. В.В. Шаханов отмечает также функции свойства «научности» и «прямой связи» парадигмы: «Все должны согласовать свою деятельность с общепризнанной парадигмой, являющейся источником теоретических и методологических конструкций, позволяющей действовать сообразно современным общественно-политическим и правовым реалиям. Только опираясь на единые стандарты, пользуясь одними и теми же критериями, можно достичь эффективного правового регулирования» <4>.

———————————

<2> Хантингтон С. Дискуссия вокруг цивилизационной модели: С. Хантингтон отвечает оппонентам // Полис. 1994. N 1. С. 49.

<3> Безруков А.С. Указ. соч. С. 82.

<4> Шаханов В.В. Указ. соч. С. 64.

Резюмируя вышесказанное о функциональном соотношении понятий «правовая модель» и «правовая парадигма», можно сказать, что это действительно близкие категории. Стоит процитировать А.С. Безрукова, который пишет, что «единственный момент, явно выделяющийся в ходе сравнительной функциональной характеристики, состоит в научности контекста употребления термина «правовая парадигма». Можно говорить о том, что правовая парадигма имеет свое теоретическое и методологическое поле. Правовая же модель… является категорией более широкого спектра применения. Однако при работе на методологическом поле правовой парадигмы следует использовать именно этот термин, ибо возникает риск возникновения нестыковок логического характера и снижения эвристического потенциала обеих категорий» <1>.

———————————

<1> Безруков А.С. Указ. соч. С. 83.

Для выявления и анализа любой правовой модели, в том числе правовой модели системы оборота недвижимости, необходимо понимать, каким образом она проявляется. А.С. Безруков под формой проявления правовой модели предлагает понимать «внешнее выражение внутренне структурированной системы, отражающей закономерности существования и развития правовых явлений, а также служащей методологическим ориентиром для познания взаимообусловленных явлений правовой действительности» <1>. При этом, по мнению О.А. Красавчикова, следует различать понятия «форма проявления права» (подразумевается здесь и форма проявления правовой модели) и «форма права»: «Понятие правовой формы весьма богато по своему логическому содержанию. Оно охватывает широкий круг взаимосвязанных явлений, которые объективно дифференцируются на определенные виды, подвиды и группы. Правовые формы и диалектика их развития несводимы к какому-то одному ограниченному виду или уровню; их подразделения весьма многочисленны — от общих типических через особенные (присущие лишь отдельным видам) до конкретных» <2>. Однако А.С. Безруков предлагает использовать такую же классификацию форм проявления правовой модели, как и форм права, выделяя соответственно: нормативный акт, правовой обычай, юридический прецедент и нормативный договор. Думается, что нет смысла раскрывать смысл этих всем известных понятий. Исключение составляет понятие нормативного договора, в отношении которого, как отмечает В.В. Иванов, «отечественная доктрина до сих пор не выработала адекватного определения», «что, несомненно, связано с недостаточной проработанностью теории договора и теории правового акта» <3>. Однако думается, что поиск надлежащего определения данного понятия выходит уже за пределы целей настоящего исследования. Конкретные же примеры проявления вышеуказанных форм правовой модели системы оборота недвижимости будут видны далее по ходу настоящего исследования.

———————————

<1> Там же. С. 60.

<2> Красавчиков О.А. Указ. соч. С. 18.

<3> Иванов В.В. Общая теория договора. М., 2006. С. 161.

Теперь, когда мы раскрыли понятие, основные черты, классификацию и функции правовых моделей, будет логичным прояснить значение значение правового моделирования как метода познания и правового регулирования, что, в свою очередь, объяснит цель, актуальность и значимость настоящей работы, а также определит ее дальнейшую структуру.

По мнению И.Д. Андреева, теоретическое моделирование весьма значимо при исследовании социально-экономических явлений, «где всякое построение реальных (материальных) искусственных моделей затрагивает интересы людей и наносит им моральный или материальный ущерб, а иногда и тот и другой» <1>.

———————————

<1> Андреев И.Д. Методологические основы познания социальных явлений: Монография. М., 1977. С. 242.

Наиболее емко понятие моделирования сформулировано А.В. Паниным: «Моделирование — это такой метод исследования, при котором интересующий исследователя объект замещается другим объектом, находящимся в отношении подобия к первому объекту. Первый объект называется оригиналом, а второй — моделью. В дальнейшем знания, полученные при изучении модели, переносятся на оригинал на основании аналогии и теории подобия» <1>. Интересно также и определение В.К. Бабаева: «Моделирование — это процесс познания природных и социальных явлений путем конструирования в сознании аналога социальной реальности. Мысленно сформулированный законодателем тот или иной вариант идеального поведения, представления о социальных явлениях облекается в форму модели. Средства выражения модели разнообразны: естественный язык, формулы, конструкции, цифры и т.п.» <2>.

———————————

<1> Алексеев П.В., Панин А.В. Философия: Учеб. М., 2005. С. 376.

<2> Теория государства и права: Учеб. / Под ред. В.К. Бабаева. М., 2002. С. 370.

Следует отметить, что как в естественных, так и в общественных науках моделирование применяется уже давно, однако для правовой науки данный метод все еще остается недостаточно проработанным, хотя и весьма востребованным и перспективным. Так, В.М. Сырых пишет, что «даже незначительный опыт математического моделирования, накопленный российскими правоведами, свидетельствует о правомерности и целесообразности его применения в правовой науке» <1>. И.С. Ной уже давно отмечал, что «в настоящее время сложились благоприятные условия для того, чтобы преодолеть догматизм и ограниченность в подходе к изучению причин преступности и личности преступника, качественно обогатить и расширить научную основу решения этой сложнейшей проблемы. Только общими усилиями специалистов общественных наук, а также психологии, генетики, кибернетики и других, можно раскрыть с достаточной полнотой внутренний механизм, регулирующий поведение человека. При этом важно исследовать соотношение «прирожденных программ поведения» человека, «закодированных» на уровне социальных инстинктов, с «программами поведения», вырабатываемыми им в процессе общественной практики. Большую услугу в решении этой задачи могут оказать новейшие методы исследования, в частности моделирование» <2>.

———————————

<1> Сырых В.М. Логические основания общей теории права: В 2 т. Т. 1: Элементный состав. С. 426.

<2> Цит. по: Сырых В.М. Логические основания общей теории права: В 2 т. М., 2004. Т. 2: Логика правового исследования (Как написать диссертацию). С. 535.

Говоря о задачах моделирования применительно к правовой науке, Е.П. Ситковский выделяет следующие: «…во-первых, обнаружить такие совокупности правовых явлений, которые могут быть объединены в рамках одного понятия; во-вторых, доказать необходимость этого понятия; в-третьих, доказать необходимость именно этого, а не какого-либо иного понятия» <1>. При этом считается, что наиболее эффективным является использование моделирования при исследовании однородных общественных отношений. Также допустимо сочетание моделирования с синергетическим подходом. Так, К.В. Шундиков пишет: «Последнее обстоятельство является основанием для обоснования необходимости перехода к модели «гибкого», многовариантного прогнозирования в правовой сфере, разработки ряда альтернативных концепций правовой политики, каждая из которых закладывала бы основы «алгоритма» правового регулирования, рассчитанного на то или иное вероятное развитие регулируемых отношений и фактора «внешней среды» <2>.

———————————

<1> Ситковский Е.П. Возникновение новых категорий в диалектической логике // Вопросы философии. 1975. N 10. С. 89.

<2> Шундиков К.В. Синергетический подход в правовой науке: проблемы адаптации. СПб., 2008. С. 155.

Значение, т.е. практическая и теоретическая значимость, правовой модели и моделирования выражается в двух аспектах:

— в инструментальном характере правовой модели, так как она предоставляет «новые инструментальные возможности в построении логически непротиворечивого законодательства» <1>.

———————————

<1> Безруков А.С. Указ. соч. С. 118 — 119.

Разобравшись с общетеоретическим представлением о категории «правовая модель», попытаемся на основе вышеприведенных положений сформулировать дефиницию правовой модели системы оборота недвижимости и определить то, как мы будем раскрывать содержание этого понятия по ходу исследования.

Правовая модель системы оборота недвижимости — это созданная в результате абстракции, идеализации форма отражения системы оборота недвижимости, находящаяся в отношении соответствия с ней, служащая средством отвлечения и выражения ее внутренней структуры и содержащая основные положения правового регулирования отношений, связанных с возникновением, осуществлением и прекращением прав на недвижимое имущество. Данная модель является гносеологической, познающей, должного состояния оригинала, функционирования, социально-правовых процессов, теоретической, ориентированной на познание социально-правовых процессов.

На основе вышеописанного значения моделирования и рассмотренных функций правовых моделей, а именно: интерпретационной, объяснительной, предсказательной, критериальной, демонстрационной, преобразовательной — представляется, что содержание понятия «правовая модель оборота недвижимости» должно раскрываться по нижеследующим параметрам.

Во-первых, поскольку правовая модель является формой отражения системы общественных отношений, регулируемых ею, необходимо начать с раскрытия понятия самой системы, т.е. ее структуры, содержания ее элементов и взаимосвязей. Применительно к системе оборота недвижимостью следует прежде всего раскрыть понятие и структуру механизма оборота недвижимости, в том числе его основу — юридическую процедуру перехода прав (их возникновения и прекращения) на объекты недвижимости, взаимосвязи вещно-правовой и обязательственно-правовой составляющей. Затем следует рассмотреть отдельные элементы правовой модели системы оборота недвижимости, а именно:

— субъектов оборота недвижимости: граждан, юридических лиц, публично-правовых образований;

— правовой режим объектов недвижимости, в том числе особенности правового режима земельных участков, нежилых помещений;

— вещные права в статике;

— динамику вещных прав, в том числе вещные договоры;

— защиту прав на недвижимость как обеспечительный элемент правовой модели.

Во-вторых, в ходе изучения системы оборота недвижимости необходимо выявить в нормативно-правовых актах, правовых обычаях и правоприменительной практике, являющихся формами проявления правовой модели, основные положения правового регулирования отношений, связанных с возникновением, осуществлением и прекращением прав на недвижимое имущество. При этом в отличие от обычного правового исследования необходимо сконструировать идеальную модель системы оборота недвижимости, отражающую ее сущность. Термин «идеальный» в данном случае употребляется не в значении «безупречный», «совершенный», а как «воображаемый», «образцовый».

В-третьих, необходимо исследовать и проверить, насколько данная выявленная идеализированная модель соответствует реально существующим общественным отношениям в сфере оборота недвижимости и тенденциям их развития. Далее, на основе выявленных несоответствий и проблем правового регулирования путем их сопоставления необходимо будет сделать выводы о том, что чему не соответствует (базис надстройке или надстройка базису), и дать рекомендации по решению данных проблем, т.е. по изменению законодательства или по принятию организационных мер.

Таким образом, на основании изложенного в настоящем параграфе можно сделать следующие выводы.

1. Понятие «правовая модель» не является до конца проработанным и устоявшимся в теории права. При этом «правовая модель» является самостоятельной правовой категорией, отличающейся от таких смежных категорий, как «правовая парадигма», «правовая конструкция», «правовая форма», «правовое средство», «правовая технология». Общими функциями моделей являются: интерпретационная, объяснительная, предсказательная, критериальная. Специальными функциями правовых моделей являются функция правового моделирования, описательная, демонстрационная, преобразовательная, гносеологическая, организационно-проективная. Значение правового моделирования заключается:

— во взаимовлиянии правовой модели (причем как модели законодательства, так и модели правоприменения) и политической ситуации, экономических условий;

— в инструментальном характере правовой модели, так как она предоставляет новые инструментальные возможности в построении логически непротиворечивого законодательства.

2. Предлагается авторское определение правовой модели: правовая модель системы оборота недвижимости — это созданная в результате абстракции, идеализации форма отражения системы оборота недвижимости, находящаяся в отношении соответствия с ней, служащая средством отвлечения и выражения ее внутренней структуры и содержащая основные положения правового регулирования отношений, связанных с возникновением, осуществлением и прекращением прав на недвижимое имущество.

3. Предлагается классифицировать правовую модель системы оборота недвижимости как гносеологическую, познающую, теоретическую, ориентированную на познание социально-правовых процессов модель должного состояния оригинала, функционирования, социально-правовых процессов.

— раскрытие понятия и структуры механизма оборота недвижимости, в том числе его основы — юридической процедуры перехода прав (их возникновения и прекращения) на объекты недвижимости, взаимосвязей вещно-правовой и обязательственно-правовой составляющей;

— рассмотрение отдельных элементов системы оборота недвижимости, а именно:

субъектов оборота недвижимости: граждан, юридических лиц, публично-правовых образований;

правового режима объектов недвижимости, в том числе особенностей правового режима земельных участков, нежилых помещений;

вещных прав в статике;

динамики вещных прав, в том числе вещных договоров;

защиты прав на недвижимость как обеспечительного элемента правовой модели;

— выявление основных положений правового регулирования отношений, связанных с возникновением, осуществлением и прекращением прав на недвижимое имущество и конструирование идеальной модели системы оборота недвижимости, отражающей ее сущность;

— сопоставление идеальной модели с реально существующими общественными отношениями в сфере оборота недвижимости и тенденциями их развития и формулирование рекомендаций по совершенствованию правового механизма или по принятию организационных мер.

Метод государственного и правового моделирования. Суть его заключается в том, что между различными государственными и правовыми явлениями имеется определенное сходство, а потому, зная свойства и признаки одного из них (модели), можно с достаточной степенью точности судить о других.

Моделирование используется для прогнозирования возможных состояний объекта в будущем, способов достижения заданных параметров с применением моделей: предметных, знаковых, математических, имитационных, аналитических. Модель в исследовании систем управления - это упрощенное представление объекта, которое должно отвечать требованиям полноты адаптивности, обеспечивать возможность включения достаточно широких изменений. Модель должна быть достаточно абстрактной, чтобы допускать варьирование большим числом переменных, и ориентирована на реализацию с помощью существующих технических средств, т.е. должна быть физически осуществима на данном уровне развития науки и техники с учетом конкретного предприятия, выполняющего прогнозирование.

Заключение:

Частноправовые методы – это научно поставленный методы, созданные для большей эффективности правотворческой и правоприменительной деятельности в условиях, позволяющих следить за ходом явления, изучать и воссоздать его при повторении этих условий. Выступая в науке как единство познавательной и практической деятельности, частноправовые методы созданы для проверки действенности норм права в определенных условиях существования регулируемых общественных отношений.

Значение правового эксперимента заключается в следующем:

а) частноправовые методы является важнейшим средством проверки той или иной научной теории, выступая вместе с тем критерием установления объективной истины в области государственно-правовых явлений.

б) выводы, полученные в результате использование частноправовых методов, представляют научный интерес в познании закономерностей развития правовых отношений, совершенствовании и укреплении общественного правопорядка, в познании пределов и способов сознательного воздействия людей на ход объективно развивающихся процессов.

в) Частноправовые методы являются, имеет значительные преимущества перед другими методами.

г) правильно поставленный и продуманный частноправовые методы изучения имеют большое воспитательное воздействие;

д) особенно велика роль частноправовых методов в нормотворческой деятельности

ж) в плане глубокой связи теоретических исследований с практикой, своевременного внедрения предложений и рекомендаций ученых в практику частноправовых методов, является тем узелком, который объединяет усилия ученых-теоретиков и специалистов-практиков. Активная разработка вопросов, связанных с частноправовыми методами, всегда служит дальнейшему развитию юридической науки.

Список литературы:

1. Конституция Российской Федерации от 1993 г.

2. Алексеев С.С. «Общая теория права» 2 т. Москва: 1980г.

3. Алексеев С. С. Частное право. – Москва: «Статут», 1999 г.

4. Р.Давид, К. Жоффе-Спинози «Основные правовые направления современности» Москва. Юристъ, 1996 г.

5. Дмитриевская Г.К. «Международное частное право». Москва. Проспект, 2000 г.

6. Егоров А.В. «Журнал российского права», Москва. Проспект, 2000 г.

7. Козлов В.А. «Проблемы предмета и методологии общей теории государства и права». Ленинград. Изд. Ленинград, 1989г.

8. Комаров С.А. «Общая теория государства и права» 7- е издание. Испбп, Питер 2004г

9. Матузов И.А., Малько А.В. «Теория государства и права». Москва. Юристъ, 2004 г.

10. Матузов Н. И., Малько А.В. Теория государства и права курс лекций. Москва. Юристъ, 2001 г.

11. Марченко М. Н. Теория государства и права 2-е издание. Москва. Проспект, 2006 г.

12. Никинский В.И., Самощенко И.С. Постановление Госкомтруда СССР от 17.07.67. См. Диссертация кандидат Юр. Наук. Мотин С. В./ год защиты 1999. Москва.

13. Петрушев В.А. «Толкование права». Москва. Иркутск, 2008 г.

14. Рудоквас А.Д., Покровский И.А. /История римского права/. Москва. Право, 1918 г.

15. Сырых В.М. «Введение в теорию образовательного права» Москва. «Министерство образования РФ» 2002 г.

16. Тилле А.А. «К 100-летию сравнительного правоведения» // Ученые записки ВНИИСЗ. Выпуск 18. Москва. 1969 г.

17. Тарасов Н.Н. «Методологические проблемы юридической науки»// Екатеринбург «уральская государственная юридическая академия» 2001г.

18. Черданцев А.Ф. Теория государства и права. Москва. Юристъ, 1999 г.

19. Червонюк В. И. Теория государства и права. Москва. Инфра-М, 2006 г.

20. Ясырева И.Н. Науч. рук. Ю. В. Васильева. Право социального обеспечения о комплексной реабилитации Инвалидов / Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук// Пермь. ПГУ, 2007 г.

1. ТРК Симбирск-эфир плюс Алфимова В. «Новый правовой эксперимент.» // . – 04.10.2006.

2. СТС-Прима. – 09.11.2005. «Амнистия для нелегальных мигрантов.» В России пройдет небывалый правовой эксперимент.

1 Червонюк В. И. Теория государства и права. М.:Инфра-М, 2006 С. 44

2 Марченко М. Н. Теория государства и права 2-е издание. М.: Проспект, 2006. С. 18 – 19

3 Там же С.4 снос.1

4 Р. Давид, К. Жоффе-Спинози Основные правовые направления современности. М.: Юрист, 1996. С.7

5 Матузов Н. И., Малько А.В. Теория государства и права курс лекций. М.: Юристъ, 2001. С.15

6 Тилле А.А. К 100-летию сравнительного правоведения // Ученые записки/ ВНИИСЗ. Выпуск. 18. М.:1969. С. 197 - 198.

7 Дмитриевская Г.К. Международное частное право. М.: Проспект, 2000. С. 12-13

8 Егоров А.В. Журнал: Международное частное право. М.: Проспект, 2000 . С. 12 - 13.

9 Рудоквас А.Д., Покровский И.А. /История римского права/. М.: Право, 1918 § 45

10 Матузов И.А., Малько А.В. ТЕОРИЯ ГОСУДАРСТВА И ПРАВА. М.: Юристъ, 2004. С.7

11 Козлов В. А. Проблемы предмета и методологии общей теории права. Ленинград, изд. Лен.: 1989.С.94.

12 Ясырева И.Н. Науч. рук. Ю. В. Васильева. Право социального обеспечения о комплексной реабилитации Инвалидов / Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук// Пермь. ПГУ, 2007. С. 17.

13 Никинский В.И., Самощенко И.С. Постановление Госкомтруда СССР от 17.07.67. См. Диссертация кан. Юр. Наук. Мотина С. В./ год защиты. М.: 1999

14 ТРК Симбирск-эфир плюс Алфимова В. «Новый правовой эксперимент.» // . – 04.10.2006.

16 СТС-Прима. «Амнистия для нелегальных мигрантов. В России пройдет небывалый правовой эксперимент». – 09.11.2005

17 Комаров С.А. Общая теория государства и права/ 7- е издание/ ИСПБП. Питер, 2004г стр.352

18 Петрушев В.А. Толкование права. М.: Иркутск, 2008. С. 158 - 159.

19 Там же. См. С.19

20 Черданцев А.Ф. Толкование права и договора. М.: Юристъ, 2003. С. 185 – 216

по праву и юриспруденции на тему «»

На правах рукописи

БЕЗРУКОВ Алексей Сергеевич

ПРАВОВАЯ МОДЕЛЬ КАК ИНСТРУМЕНТ ЮРИДИЧЕСКОЙ НАУКИ И ПРАКТИКИ

Специальность 12.00.01 - теория и история права и государства; история учений о праве и государстве

Владимир 2008

Работа выполнена на кафедре государственно-правовых дисциплин федерального государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Владимирский юридический институт Федеральной службы исполнения наказаний».

Научный руководитель: доктор юридических наук Аверин Александр Валентинович

Официальные оппоненты:

доктор юридических наук, профессор заслуженный деятель науки РФ Байтин Михаил Иосифович

кандидат юридических наук Шаханов Вячеслав Владимирович

Ведущая организация - государственное образовательное

диссертационного совета Д 229 004.01 при федеральном государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Владимирский юридический институт Федеральной службы исполнения наказаний» по адресу: 600020, г. Владимир, ул. Б. Нижегородская, 67е. Зал Ученого совета.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке федерального государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Владимирский юридический институт Федеральной службы исполнения наказаний».

учреждение высшего профессионального образования «Владимирский государственный гуманитарный

университет» Защита состоится « » ноября 2008

» ч на заседании

диссертационного совета

В. В. Мамчун

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Стабильное развитие общества в значительной степени обусловлено качеством правового регулирования, которое, в свою очередь, зависит от глубины знаний о праве, его регулятивных свойствах, возможностях, особенностях воздействия на те или иные социальные системы.

Очевидно, что познание права не конечный процесс, а значит, проблематика гносеологического инструментария в теории права обладает непреходящей актуальностью, ибо потребность в адекватных познавательных средствах, используемых в правоведении, выступает стимулом для его развития. За многовековой период существования юриспруденции интерес к средствам исследования права не только не снизился, но, напротив, постоянно возрастает, в научный оборот вовлекаются исследовательские средства и методы, заимствованные из других областей научного знания. Их сочетание с традиционными для правоведения методами открывает новые возможности использования собственно-юридического инструментария в целях анализа социально-правовой действительности Одним из таких методов является моделирование.

Сегодня термины «модель», «правовая модель», «модель правопо-нимания», «модель правового регулирования», «модель юридического процесса», «модельное законодательство» и другие прочно вошли в терминологический оборот правоведения, однако при этом понимание модели разными исследователями весьма неоднозначно и достаточно неопределенно место категории «правовая модель» в логических рядах общей теории права В связи с этим возникает потребность в дополнительном общеправовом анализе указанной категории.

Необходимость в новом обращении к вопросу о моделях в праве продиктована еще одним обстоятельством. Если применительно к естественнонаучным отраслям знания употребление термина «модель» и его смысловое содержание определенны и рутинны, то в области гуманитарного знания, и, в частности, юриспруденции, использование различного

рода моделей требует основательной теоретической базы. Прежде всего, это объясняется идеалистической направленностью моделирования правовых явлений, их работоспособность нельзя проверить посредством приемов механики или кибернетики. Кроме того, достаточно сложно достигнуть единства восприятия одних и тех же правовых моделей различными субъектами права в силу субъективности познавательных процессов, терминологической разноголосицы, свойственной гуманитарным наукам, принадлежности к различным правовым школам и т. п. Все это можегг поставить под сомнение возможность и необходимость использования моделирования в праве.

Степень научной разработанности темы. Наибольший интерес к проблематике моделирования представители отечественного правоведения проявили в 80-е г. XX в., что в значительной степени было обусловлено математизацией, кибернетизацией и информатизацией науки1. Данные процессы способствовали формированию и применению новых методов исследования и возникновению общенаучных терминов нового типа («система», «элемент», «структура», «программа», «адаптация», «фактор», «функция», «модель» и т. п.). Как показала дальнейшая исследовательская практика, одни из них прочно вошли в методологический арсенал юридической науки, возможности других (например, аксиоматического, математических методов) оказались весьма ограниченными, третьи, в том числе метод моделирования, не получили дальнейшей разработки в правоведении, хотя, безусловно, их гносеологический потенциал в праве далеко не исчерпан

В настоящее время практически отсутствует существенное приращение научного знания в данном направлении исследований, за исключением

1 См, напр: Рудашееский В Д Право и моделирование // Методологические проблемы советской юридической науки М, 1980, Леванский В А Моделирование в социально-правовых исследованиях М, 1986

отдельных публикаций в периодических изданиях1 или упоминаний в научных работах, посвященных изучению более широких феноменов2. При этом категория «модель» активно используется представителями юридической науки, исследующими различные социальные и правовые явления3. Однако отсутствие единодушия ученых в понимании правовой модели свидетельствует о нерешенности рассматриваемой проблемы и детерминирует потребность в дальнейшей научно-теоретической разработке понятия «правовая модель» как общетеоретической категории, а также выявлении ее гносеологических возможностей.

Цель и предмет диссертационного исследования предопределили необходимость постановки и решения следующих задач"

Рассмотрение соотношения категории «правовая модель» со смежными правовыми категориями,

1 См, налр Скурко Е В Метод социально-правового моделирования в решении задач правотворчества II Государство и право 2003 №1 С 103-106

См, напр Черданцев А Ф Толкование права и договора Учеб пособие для вузов М, 2003 С 238-241

J См, цапр. Воронцова Л С Правовая модель евразийского патента и гармонизация патентного законодательства Дис канд юрид наук М, 1996, Чернега О А Правовая модель благотворительности и благотворительных организаций Дис канд юрид наук М, 1998,ЦыбиковБ Б Правовая модель Российского государства на современном этапе Дис канд юрид. наук Уфа, 2006, Халдеев А В О правовой модели жилого помещения в Жилищном кодексе РФ // Журн рос права 2006 № 8 и др

Анализ функций правовых моделей,

Критический анализ методологических свойств моделей правопони-мания, существующих в современной отечественной юридической науке.

Методологическую основу исследования образуют диалектико-материапистические принципы взаимосвязи и детерминизма, объективности и всесторонности рассматриваемого явления. В работе использован категориальный аппарат диалектики, в частности, такие категории, как: «сущность», «форма» и «содержание», «возможность» и «действительность», «необходимость» и «случайность».

Цель исследования обусловила необходимость применения формально-логического метода. При анализе различных подходов к определению понятия «правовая модель», его разграничении с другими смежными категориями, а также в ходе выработки операциональных определений применялись правила пользования основными формами мышления и законы логики (тождества, противоречия, исключения третьего, достаточного основания).

Сравнительный метод нашел применение при исследовании соотношения правовой модели со смежными правовыми категориями. Изучение форм закрепления правовых моделей в законодательстве, взаимного влияния правовых моделей и общественного развития осуществлялось посредством дог-матико-юридического метода, способствующего также разработке предложений, направленных на совершенствование правовых моделей, положенных в основу действующего законодательства

В качестве исходной исследовательской парадигмы избрана модель современного нормативного правопонимания, нашедшая отражение в концепции М. И. Байтина, которая, с одной стороны, является методологическим образцом - интертеоретической моделью решения задач правопознания, а

с другой, в рамках объяснительной функции выступает элементом теоретической основы.

Теоретической основой исследования послужили концепции, выводы и научные подходы, содержащиеся в трудах специалистов в области философии науки, теории научного познания (М. Н. Алексеев, П. В. Алексеев, Г. Бергман, М Борн, Е. К. Быстрицкий, А. М. Коршунов, В. И. Корюкин, С. Б. Крымский, А. А. Ляпунов, А. Маслоу, Л. А Микешина,

A. В. Панин, Ю В. Сачков, В С Степин, В. Ф. Черноволенко и др.), а также правового мышления (Э. Аннерс, Г. Дж. Берман, А. И. Овчинников, Ю. Е Пермяков и др).

Существенное значение для настоящего исследования имели идеи относительно гносеологических и методологических проблем общей теории права, обозначенные С. С Алексеевым, А В. Авериным, В. К. Бабаевым,

B. М. Барановым, А. И. Брызгаловым, Ж.-Л. Бержелем, В. С. Жеребиным, В. Н. Карташовым, Д А Керимовым, О Э. Лейстом, Р. 3. Лившицем, Р. Лукичем, Н. И. Матузовым, А. В. Малько, О. В. Мартышиным, М. Н. Марченко, Н. Неновски, В. С. Нерсесянцем, Т. Н. Радько, Ф. М Раяновым, В. М. Сырых, В. А. Толстиком, В. Е Чиркиным и др.

В диссертации содержится оригинальная интерпретация категории «правовая модель», определяются ее сущность, структура и функции, характеризуется роль в познании права и явлений социально-правовой действительности Кроме того, уточняется классификация правовых моделей, анализируется специфика применения метода моделирования в сфере пра-

1. Операциональное определение правовой модели: это созданная в результате абстракции, идеализации (для теоретических и метатеоре-тичгских моделей) или наблюдения (для материальных моделей) форма отражения правовой (или окружающей) действительности, находящаяся в отношении соответствия с исследуемым объектом, служащая средством отвлечения и выражения внутренней структуры сложного правового явления (или наглядности в описании объектов материального мира), несущая информацию об объекте или выполняющая специальную описательную (демонстрационную) задачу

5. Операциональное определение формы реализации правовой модели в законодательстве: это способы внешнего выражения и нормативного закрепления внутренне структурированной системы признаков, отражающих закономерности существования и развития правовых явлений, а также служащих методологическим ориентиром для познания и преобразования взаимообусловленных явлений социально-правовой действительности

В практическом отношении значимость исследования заключается в возможности использования выводов диссертации для выработки юри-дико-технических рекомендаций по использованию категории «правовая модель» и ее различных модификаций.

Дидактическая значимость диссертации состоит в том, что некоторые ее положения могут способствовать созданию оптимальной модели иноваци-онной учебной деятельности в сфере юридического образования. Кроме того, учебный анализ проблем правовых моделей наглядно демонстрирует обучающимся творческую, инновационную природу моделирования в праве, по-

зволяет преподавателю использовать инновационные модели правового образования и воспитания. Выводы диссертации могут быть использованы для модернизации учебных программ по общей теории права, в частности, по темам «Понятие, предмет и методология теории государства и права», «Понятие права», «Правотворчество», «Юридическая техника».

Структура диссертации обусловлена логикой исследования и состоит из введения, двух глав, включающих восемь параграфов, заключения и библиографического списка.

Во введении обосновывается актуальность темы, характеризуется степень ее научной разработанности, определяются объект, предмет, цели и задачи исследования, его методологическая, теоретическая и эмпирическая основы, обосновывается научная новизна, формулируются положения, выносимые на защиту, раскрывается теоретическая, практическая и дидактическая значимость исследования, приводятся данные об апробации полученных результатов.

Первая глава «Сущность правовой модели» посвящена анализу признаков и формулированию определения понятия правовой модели, выявлению соотношения данной категории со смежными правовыми категориями и их классификации

В первом параграфе «Понятие и признаки правовой модели» автор, анализируя практику употребления категорий «модель», «правовая модель», «модель правового регулирования», отмечает, что исследователи, как правило, уклоняются от их конкретизации, по-видимому, исходя из очевидности понятия «правовая модель». По мнению диссертанта, это объясняется преимущественно идеалистической направленностью моделирования правовых явлений, что создает объективные познавательные сложности в их построении и апробации С целью преодоления данных трудностей автор анализирует научные труды, посвященные проблематике моделирования в праве, а также существующие теоретические модели различных правовых явлений в теории права и юридические модели в действующем законодательстве.

На основании результатов анализа автор считает возможным к существенным признакам правой модели отнести следующие, создается в результате абстракции, идеализации (для теоретических и метатеорети-ческих моделей) или наблюдения (для материальных моделей), является формой отражения правовой (или регулируемой правом социальной) действительности, находится в отношении соответствия с исследуемым объектом, служит средством отвлечения и выражения внутренней структуры сложного правового явления (или наглядности в описании объектов материального мира), несет информацию об объекте или выполняет специальную описательную (демонстрационную) задачу.

На основании этих признаков автор формулирует общее определение понятия «правовая модель»: созданная в результате абстракции, идеализации (для теоретических и метатеоретических моделей) или наблюдения (для материальных моделей) форма отражения правовой (или окружающей) действительности, находящаяся в отношении соответствия с исследуемъш объектом, служащая средством отвлечения и выражения внутренней структуры сложного правового явления (или наглядности в описании объектов материального мира), несущая информацию об объекте или выполняющая специальную описательную (демонстрщионную) задачу

Далее диссертант обращает внимание на то, что в процессе функционирования правовой модели следует различать два аспекта: онтологический и гносеологический. В онтологическом плане модель используется в сфере права для осуществления социальных преобразований, т. е. выступает инструментом правового регулирования. Такие модели автор называет социально-преобразующими. В этом качестве выступают, прежде всего: норма права, более крупные нормативные образования (правовые институты, отрасли и др.). Наряду с ними существуют модели, которые не являются средством социально-правовых преобразований, однако выступают необходимой предпосылкой (условием) для создания социально-преобразующих моделей. Они называются гносеологическими моделями и служат средством правопознания

Во втором параграфе «Соотношение правовой модели со смежными правовыми категориями» подчеркивается, что формирование полного и целостного представления о правовой модели предполагает ее отграничение от смежных явлений.

Наиболее близкой по значению к категории «правовая модель» является категория «правовая парадигма». Последняя часто используется в качестве синонима термина «модель», что, казалось бы, означает их отождествление. Вместе с тем категория «правовая парадигма» неразрывно связано еще с одной категорией - «научное сообщество», в то время как категория «модель», по мнению автора, является более универсальной, поскольку может быть использована неограниченным кругом субъектов. Однако она менее глобальна, чем парадигма, так как составляет лишь «скелет» правового «тела», «мышцы» которого ассоциируются с правовыми нормами и индивидуальными правовыми предписаниями. Соответственно модель менее содержательна, чем парадигма. Между тем правовая модель обладает самостоятельной научной ценностью, так как имеет собственный спектр познавательных возможностей.

При исследовании проблематики правовых моделей можно идти как по пути сужения объема содержания данного понятия, так и по пути его расширения. На первый взгляд может показаться, что самостоятельную научную ценность категория «правовая модель» будет иметь лишь в первом случае (иначе под нее можно будет подвести практически любой правовой феномен). Возможность реализации такого подхода рассматривается автором при разграничении указанной категории с юридической конструкцией. В результате чего делается вывод, что в узком смысле правовая модель должна содержать наиболее общие, родовые признаки какого-либо явления, в то время как юридическая конструкция представляет собой более законченное «творение», адаптирующее модель к конкретным социальным условиям. Соответственно для нормативного закрепления правовых моделей наиболее приемлем абстрактный способ изложения, а для юридических конструкций - казуистический. Так, можно говорить о договорной модели, но применительно к конкретным видам договоров логичнее употреблять термин «конструкция» (например, конструкция договора найма жилого помещения, конструкция договора купли-продажи и т. п). Или- можно говорить о модели возникновения обязательств, но применительно к конкретным видам обязательств следует употреблять термин «конструкция» (например, конструкция обязательства вследствие причинения вреда, конструкция обязательства вследствие неосновательного обогащения и т. п.).

Преодолеть сложившуюся ситуацию можно только посредством расширения объема содержания категории «правовая модель». Здесь также возможны два пути. Первый из них состоит в признании категории «правовая модель» родовой по отношению к таким категориям, как «юридическая конструкция», «норма права» и другим категориями теоретического ряда. Второй путь заключается в рассмотрении правовой модели в качест-

ве метатеоретической категории и, следовательно, постановке ее в один ряд с такими категориями, как «парадигма», «стиль мышления», «картина мира», «исследовательская программа», «интертеория» и др. Автору наиболее оптимальным представляется движение по первому пути. Второй путь не безупречен в плане разграничения понятий, поскольку все категории метатеоретического ряда по своей сути являются моделями мышления, т. е. концептуальными моделями.

Поиск места правовой модели в понятийном ряду правовых категорий приводит к построению логического круга. На этом основании делается вывод об относительной природе правовой модели, когда одно и то же правовое явление можно рассматривать как модель по отношению к другому явлению (или группе явлений), выступающему, в свою очередь, моделью для предыдущей «модельной» категории только на другом иерархическом уровне.

В третьем параграфе «Виды правовых моделей» диссертант на основе критического осмысления существующих в юридической науке вариантов классификации правовых моделей (В. Д Рудашевский, В. А. Леван-ский, А. Ф. Черданцев), а также результатов исследования формирует обобщенную классификацию правовых моделей, В качестве классификационных оснований, по его мнению, целесообразно рассматривать следующие: инструментальная природа (инструментальное назначение) модели, природа отражаемого оригинала, состояние оригинала, время движения процессов в системе-оригинале, цель моделирования; характер отражения, этапы моделирования, предмет моделирования, форма отображения; объект моделирования и др

В соответствии с приведенными выше классификационными критериями автор предлагает следующую обобщенную классификационную модель явления, отражаемого в понятии «правовая модель» В зависимости от инструментального назначения выделяются: социально-преобразующие и гносеологические правовые модели; природы отражаемого оригинала: философско-методологические, естественнонаучные и др.; состояния оригинала: модели идеального состояния оригинала на данном уровне знаний, модели должного (предусмотренного законами, правовыми

нормами) состояния оригинала, модели сущего (реального) состояния оригинала; времени движения процессов в системе-оригинале: генезиса, функционирования и развития оригинала (модели потребного будущего); ^елей моделирования: модели познания и модели преобразования оригинала и окружающей среды (в частности, модели принятия государственно-правовых решений), характера отражения целостные (интегративные) и теоретико-множественные; способа отражения: основанные на трех видах аналогии- сходстве отношений, изоморфизме и гомоморфизме, способа выделения из окружающей среды: естественные" и искусственно созданные; этапов моделирования: концептуальные, информационные модели оригинала, модели сбора исходных данных, модели обработки исходных данных, конкретные рабочие модели, модели представления информации; предмета моделирования: модели общественных отношений (правоотношений), социально-правовых процессов (модель действия права, осуществляемого по разным каналам), юридических механизмов (модели механизма обеспечения прав человека, механизма правозаконности) и др.; формы отображения: материальные, теоретические (объективированные) и мета-теоретические (идеальные)2; объекта моделирования: правовые модели, ориентированные на познание социальных явлений, и правовые модели, направленные на познание собственно-правовых явлений.

" Естественной моделью поведения для субъекта в сфере права может служить правовое поведение другого субъекта, ориентированное на «искусственно созданную» систему правовых норм

Материальные (вещественные) модели в сфере права крайне редки В качестве примера можно привести социально-правовой эксперимент, проводимый на определенной территории в конкретные сроки (единственный государственный экзамен -правовая модель контроля качества образования), макет места преступления, изготовленный для криминалистической экспертизы Ко второй группе (теоретические) можно отнести правовые нормы, юридические конструкции, правовые принципы, правовые аксиомы ит п. К третьей группе (метатеоретические) - правовые парадигмы, стиль правового мышления, правовые методы и т п

тов, так и за счет выделения новых классификационных оснований для группировки существующих правовых моделей.

В четвертом параграфе «Формы реализации правовых моделей в законодательстве» отмечается, что грань между онтологической и гносеологической сторонами правовой модели предельно тонка и подвижна. Гносеологическая модель опосредованно участвует в процессе правового регулирования (например, при познании предмета регулирования закона на предпроектном этапе его создания), выступая необходимым условием для создания юридической модели, получающей свое закрепление в законодательстве. Наряду с этим юридическая модель в процессе правового регулирования выполняет определенные гносеологические функции. В частности, норма права как модель регулируемого правом общественного отношения воздействует на поведение людей, проходя через их сознание. Субъект права, воспринимая норму, одновременно воспринимает и модель возможного, должного или запрещенного поведения. Иными словами, реальному правоотношению предшествует его идеальная модель, формирующаяся в сознании субъекта под воздействием нормы права

Вместе с тем целостное представление о том или ином правовом явлении невозможно получить, не зная формы его проявления (закрепления, реализации) в законодательстве. Исходя из того, что модели в сфере права, - как правило, идеальные образования, под формой их реализации в законодательстве следует понимать совокупность способов объективации, внешнего выражения и закрепления в нормативно-правовых актах. В связи с этим диссертант считает возможным под формой реализации правовой модели в законодательстве понимать-, способы внешнего выражения и нормативного закрепления внутренне структурированной системы признаков, отражающих закономерности существования и развития правовых явлений, а также служащих методологическим ориентиром для познания и преобразования взаимообусловленных явлений социально-правовой действительности.

рить о них можно применительно ко всем сферам общественных отношений, опосредованных правом, и ко всем областям правовой материи.

Использование моделей в праве зависит не от объекта приложения данного инструментария, а от направления исследования. Объект, рассматриваемый в качестве модели, должен служить отправной точкой анализа, а все другие правовые явления, исследуемые сквозь призму данной конкретной правовой модели, должны находиться с ней в отношении подобия. Сами они также могут выступать моделями, но уже для изучения правовых явлений более низкого порядка в этой иерархической структуре.

Поскольку в рамках отдельного исследования невозможно охватить все многообразие проявления правовых моделей в законодательстве, автор ограничился изучением только тех форм проявления правовых моделей, которые реализуются на базе форм права (нормативного акта, правового обычая, юридического прецедента, нормативного договора), и сформулировал рекомендации, направленные на совершенствование нормативной модели действующего законодательства.

Вторая глава «Функциональные и аксиологические аспекты правовой модели» посвящена рассмотрению функций правовых моделей, метода моделирования, ценности правовых моделей в познании закономерностей развития правовых и социальных явлений.

В первом параграфе «Функции правовых моделей» автор анализирует различные точки зрения относительно того, какими функциями обладают правовые модели, и обосновывает собственную позицию по данному вопросу. Так, А. Ф. Черданцев, рассматривая модель в качестве гносеологической категории (как метод), выделяет следующие присущие ей функции: интерпретаторская, объяснительная, предсказательная, критериальная. Аналогичные функции выделяют и исследователи философского среза применения моделей (Б. А. Глинский, Б. С. Грязнов, Б. С. Дынин, Е. П. Никитин). Диссертант полагает, что применительно к правовой реальности вышеназванные функции следует не только соответствующим образом обосновать, но, возможно, и модифицировать, в том числе дав им другие наименование (форму) и содержание. Это обусловлено как специ-

фикой правового регулирования, так и тем обстоятельством, что научные фразеология и терминология должны соответствовать современным научным тенденциям и веяниям По мнению автора, вполне целесообразно, например,выделять программирующую функцию моделирования, частично покрывающую гносеологическое поле предсказательной функции. Программирующая функция правовой модели позволяет предвидеть социальную реализацию правовых предписаний.

Правовые модели представляют собой модели социального поведения. Если оно не соответствует вариантам, предусмотренным правовыми моделями, то проблему нужно искать либо в этих моделях, либо в экономическом базисе. Иногда данные проблемы могут тесно переплетаться.

Кроме того, автор соглашается с А. Ф Черданцевым в том, что модель может не носить исследовательского характера, а выполнять специальную задачу описания, демонстрации. Диссертант полагает, что описательная и демонстрационная функции находят свое отражение не только в применении материальных моделей, но и в идеальном моделировании (например, процесс разработки нового закона на основе имеющегося модельного закона)

Указанные функции моделей характерны как для правотворчества, так и для правореализации. Примером этого может служить проект судебного акта (определения, решения), подготовленный адвокатом в гражданском процессе. Поскольку подобный документ содержит, по сути, юридически изложенное высказывание сторон о фактических обстоятельствах, которые, по их мнению, установлены на основе предлагаемой ими оценки тех или иных доказательств, то они должны быть учтены при вынесении и подготовке судебного акта даже в тех случаях, когда судья не согласен с изложенной в них позицией. Таким образом, проект судебного акта, подготовленный адвокатом, может рассматриваться как демонстрационная модель, посредством изучения которой судья может уяснить для себя позицию соответствующей стороны в деле.

В качестве самостоятельной функции правовой модели можно выделить преобразовательную. Так, разновидностью нормативной модели еле-

дует признать законодательную дефиницию Последнюю можно рассматривать как средство изменения правовой действительности. Иногда эти изменения столь кардинальны, что могут вести к формированию новой юридической парадигмы (В М. Баранов).

Кроме того, возможно выделить критериальную функцию правовой модели, позволяющую проверить истинность знаний об оригинале Как отмечает диссертант, в юридической литературе справедливо обращается внимание на то, что в общей теории права категория истины применяется ко всем видам знаний, в том числе к научным фактам, правовым понятиям и категориям, научным закономерностям, правовым теориям и концепциям (В. М. Сырых)

В качестве особой функции моделирования правовых явлений как специфического вида социальной практики автор считает целесообразным выделить организационно-проективную функцию, которая состоит в установлении эффективного порядка возникновения, изменения и превращения различных форм правовых явлений (В. Д. Рудашевский) Примером реализации организационно-проективной функции служит модель правовой регламентации личных прав.

Изучение функций позволяет разграничить близкие по значению правовые явления. В частности, по мнению диссертанта, весьма полезно с гносеологической точки зрения обратить внимание на функциональные различия категории «правовая модель» и смежных правовых явлений. Так, сопоставляя функции правовой модели и правовой парадигмы, автор приходит к выводу, что, несмотря на наличие множества общих точек соприкосновения в функциональном фоне рассматриваемых категорий, категория «правовая парадигма» всегда имеет научный контекст употребления и предполагает взаимосвязь с научным сообществом. Правовая же модель является категорией более широкого спектра применения. Однако при работе на методологическом поле правовой парадигмы следует использовать именно этот термин, ибо возникает риск возникновения нестыковок логического характера и снижения эвристического потенциала обеих категорий.

Во втором параграфе «Особенности моделирования в процессах правопознания и правового регулирования» автор акцентирует внимание на том, что правовые модели помимо уже рассмотренной в общих чертах теоретической ценности представляют значительный интерес и в методологическом плане. С этой точки зрения диссертант анализирует моделирование, во-первых, как метод познания права и социально-правовых явлений и, во-вторых, как метод правового преобразования социальной действительности При исследовании проблематики применения метода моделирования может сложиться впечатление, что он по своей сути тождествен методу восхождения от абстрактного к конкретному, поскольку модель абстрактна по отношению к изучаемому явлению. Вместе с тем в научной литературе отмечается, что применение модельных представлений совпадает также с восхождением от конкретного к абстрактному, так как благодаря их использованию можно от конкретной модели-представления перейти к формализму или развить его (Б. А. Глинский, Б С. Грязное, Б. С. Дынин, Е. П. Никитин).

Между тем сходство не означает тождества Специфика метода моделирования заключается в особенностях построения самой модели и проецирования познанных с ее помощью системных связей на всю систему в целом. Использование данного метода при исследовании социальных процессов сопряжено и с другими объективными сложностями. В частности, модельное представление является разновидностью мысленного эксперимента. Само по себе представление - еще не модель, оно становится таковой лишь в определенном случае Социальные процессы очень сложны и детерминированы множеством как внешних, так и внутренних факторов. Последние могут быть глубоко индивидуальны и латентны, что затрудняет их выделение или делает его вообще невозможным. Полное же абстрагирование от всевозможных факторов и рассмотрение лишь одного среза проблемы может привести не только к большим погрешностям в исследовании, но и к диаметрально противоположным результатам. Следовательно, исследуя социальные процессы и их правовое опосредование, наи-

более эффективно применять метод моделирования при изучении однородных групп или однородных отношений.

Необходимо использовать различные значения термина «модель» при его адаптации к теоретической сфере и редукции в методологическую сферу. Для первой наиболее подходит понимание модели как некоторого «идеального» образца, с которого копируются другие объекты этого же типа. Однако данное понимание модели совершенно непригодно в методологической сфере. Здесь модель должна являться источником новых знаний об исследуемом объекте. Применительно к этому случаю вполне справедлив тезис о том, что нельзя употреблять термин «модель» для обозначения какого-либо типа конструкции или какого-либо «идеального» образца, с которого копируется другой объект такого же типа (Н. Стефанов, Н. Яхиел, С. Качаунов)

Автор полагает, что возможность быть источником новых знаний об исследуемом объекте имеет не только пространственное ограничение, но и временное. Так, модельный закон можно рассматривать как источник новых знаний только в период подготовки на его основе другого закона, аналогичного по содержанию То же можно сказать и о концепции законопроекта, положенной в основу подготовки и принятия нового закона.

В третьем параграфе «Ценность правовых моделей в познании закономерностей развития правовых и социальных явлений» подчеркивается, что ценность права состоит в его способности регулировать общественные отношения. Ценность же отдельных его компонентов должна быть более узконаправлена В свою очередь, ценность правовых моделей, по мнению автора, заключается в том, что благодаря их восприятию и изучению у субъекта права формируются способности познавать закономерности развития правовых и социальных явлений, прогнозировать эффективность вновь принимаемых правовых актов, отыскивать неработоспособные компоненты юридических конструкций, созданных по той или иной правовой модели.

Правовая модель законодательства является закономерным результатом господствующей в стране политической идеологии. В России полити-

ческая ситуация влияет не только на нормативную модель, но и на правопорядок. который, в свою очередь, во многом зависит как от результата юридической деятельности государственных органов, так и от многочисленных форм деятельности граждан и их объединений. В любом случае достичь определенного результата невозможно без грамотно отлаженного управленческого процесса Применяемые ранее средства управления недостаточно эффективно регулировали административную процедуру взаимодействия граждан и чиновников или не регулировали ее вообще. В настоящее время изменились подходы к решению данной проблемы Правовое опосредование обозначенного выше взаимодействия обрело форму административного регламента С целью совершенствования административной процедуры автор предлагает шире использовать рыночные механизмы и договорный подход к предоставлению публичных услуг.

Нормы права должны нацеливать участников правовых отношений на определенные модели поведения и с помощью разнообразных стимулов побуждать их к правомерному поведению.

Вместе с тем, как отмечает автор, ценностный потенциал правовых моделей используется, не всегда и не везде. Нередко их построение игнорируется, что существенно снижает качество принимаемых правовых актов В частности, сейчас уже можно говорить о низкой степени эффективности Федерального закона «О размещении заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных и муниципальных нужд» от 21 июля 2005 г № 94-ФЗ1. Авторы закона при его создании делали акцент на антикоррупционной составляющей, но при этом не учли некоторые экономические реалии.

Достаточно часто возникают ситуации, когда действенность существующих правовых моделей недооценивают, пытаясь каким-либо образом их усовершенствовать, что может негативно сказаться на способности права регулировать общественные отношения. Подобная ситуация складывается сегодня в деле борьбы с коррупцией. На разных уровнях много говорится о необходимости создания специального органа по борьбе с этим не-

гативным социальным явлением и даже специального закона. В этом вопросе автор разделяет точку зрения относительно нецелесообразности создания в России как специального органа по борьбе с коррупцией, так и специального закона (С. Степашин), поскольку это обесценило бы как действующее законодательство (уже содержащие нормы антикоррупционной направленности), так и те государственные органы, на которые возложена обязанность борьбы с преступностью. В настоящее время необходимо оптимизировать контрольные механизмы в государственном аппарате, а юридическая наука должна определить пути повышения эффективности реализации действующего законодательства, а также разработать научно обоснованную модель оптимального контроля, в том числе общественного, за правоохранительной деятельностью.

В завершение анализа аксиологической стороны правовых моделей автор отмечает, что в концентрированном виде их ценность выражается в методологической направленности теоретических моделей. Наиболее ярко это проявляется в методологической, парадигмальной, роли модели современного правопонимания, выступающей предметом исследования следующего параграфа.

В четвертом параграфе «Современное нормативное правопонима-ние как методологическая основа исследования» отмечается, что специфика избранного предмета исследования диктует необходимость изучения методологических аспектов теоретических моделей, способных выступить в качестве методологической основы правовых исследований, адекватной современному состоянию социально-правовой действительности. В качестве таковой предлагается модель современного нормативного правопонимания, предложенная М. И Байтиным. В пользу выбора данной модели автор приводит следующие аргументы. В последние годы дискуссия о пра-вопонимании приобрела особую остроту, что объясняется переходными общественно-политическими процессами в России В настоящее время преемственность власти и политического курса, которая отмечается в связи с прошедшими выборами Президента РФ, очевидна.

Это свидетельство некоторых итогов правовой политики, проводимой в нашей стране в последнее десятилетие. В качестве лакмусовой бумажки, отражающей интересы научного сообщества, можно рассматривать тематику публикуемых научных статей в наиболее авторитетных научных журналах. Ее анализ наводит на мысль, что науку стали все больше интересовать «приземленные» проблемы правотворческой и правореализующей практики, чем «философская высь» реципируемых из западной философии коммуникативных, герменевтических и иных концепций, приспосабливаемых в качестве моделей правопонимания. Соглашаясь с их обоснованной критикой (М И Байтин), диссертант отмечает, что, несмотря на внешние красоту и привлекательность названных концепций, базирующихся главным образом на активном использовании специальных философских терминов, выступающих аналогом традиционного понятийно-категориального аппарата теории права, в основу существующей модели современного законодательства и юридической практики легла именно нормативная модель правопонимания, адаптированная к современному состоянию российского общества и отечественного права. Безусловно, все концепции правопонимания имеют право на существование, но существовать они должны факультативно по отношению к современной концепции правопонимания. Их сфера - абстрактно-академическое направление, ориентированное на достаточно узкий круг специалистов. Правоприменитель не должен размышлять о том, какой закон подлежит применению: правовой или неправовой К тому же на практике нередко на подобные размышления нет времени Безусловно, правоприменитель должен лишь уметь различать правовую и моральную стороны дела и не смешивать эти два понятия, однако даже его собственные представления о морали не должны влиять на результативность работы

Рассуждая о влиянии на провопознание постулатов концепции М. И. Байтина, автор имеет в виду следующее Неприемлемой представляется дискуссия относительно правозаконности, законности и легитимности правовых моделей, реализованных в законодательстве. Если они есть, значит, они легитимны Необходимо лишь достичь их работоспособности. Именно это положение и является исходной исследовательской парадиг-

мой. Таким образом, в процессе изучения права и других социально-правовых явлений в качестве методологических следует избирать те теоретико-правовые модели (и прежде всего модель правопонимания как модель метатеоретического уровня), которые позволяют получить новое истинное знание о правовой реальности и закономерностях правового регулирования общественных отношений, а не создавать в процессе юридического метаморфоза красивые, внешне привлекательные, однако бессодержательные, оторванные от реальной правовой жизни теоретические конструкции.

В заключении сформулированы вопросы, являющиеся перспективными для дальнейшей разработки проблематики моделирования в праве, в частности, разработка методик применения методологического инструментария, межметодологического взаимодействия, сравнительное исследование функциональных характеристик правовой модели и других смежных правовых категорий и др.

Публикации в ведущих рецензируемых научных.журналах иизданиях,

1. Безруков, А. С Моделирование в праве / А. С Безруков // Вестн. Владим юрид. ин-та.-2008 -№ 1 (6) -0,3 п л

Иные публикации

2. Безруков, ACO необходимости теоретического осмысления категории «правовая модель» / А С. Безруков // Гуманизация уголовного наказания как одно из основных направлений современной пенитенциарной политики России: сб. материалов межвуз. науч.-практ конф. / Иван, фил Владим. юрид. ин-та. - Иваново, 2007 - 0,2 п л.

3. Безруков, А С Правовая модель: онтологические и гносеологические аспекты / АС. Безруков // Государство и право XXI века: актуальные проблемы теории и практики ■ сб науч ст. / Владим. юрид. ин-т; редкол. ; В. В. Мамчун [и др.]. - Владимир, 2008. - 0,8 п л.

4. Безруков, А С Теоретико-методологические проблемы исследования правовой модели / А. С. Безруков И Вестн Владим. юрид. ин-та. -2007. -№ 1(2). - 0,2 п л.

5. Безруков, А С. Право как разветвленная система иерархически подчиненных правовых моделей /АС Безруков // Наука и образование в развитии промышленного потенциала и социально-экономической сферы региона: сб. докл. науч -практ. конф., Муром, 1 февр. 2008 г. / Муром, ин-т (фил.) Владим гос ун-та - Муром, 2008.-0,3 п. л.

6 Безруков, А. С Соотношение понятия «правовая модель» со смежными категориями / А. С. Безруков // Вестн. Иван, ин-та Гос. противопо-жар службы МЧС России - 2008. - № 1. - 0,35 п. л.

БЕЗРУКОВ Алексей Сергеевич

ПРАВОВАЯ МОДЕЛЬ КАК ИНСТРУМЕНТ ЮРИДИЧЕСКОЙ НАУКИ И ПРАКТИКИ

Подписано в печать 07 10 08 Формат 60x84 1/16. Уел печ л 1,18 Тираж 100 экз

Редакционно-издательский отдел научного центра

федерального государственного образовательного учреждения

высшего профессионального образования «Владимирский юридический институт

Федеральной службы исполнения наказаний»

600020, г Владимир, ул Б Нижегородская, 67е

E-mail [email protected]/ru

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Введение.

Глава I. Сущность правовой модели.

§ 1. Понятие и признаки правовой модели.

§ 2. Соотношение правовой модели со смежными правовыми категориями

§ 3. Виды правовых моделей.

§ 4. Формы реализации правовых моделей в законодательстве.

Глава И. Функциональные и аксиологические аспекты правовой модели.

§ 1. Функции правовых моделей.

§ 2. Особенности моделирования в процессах правопознания и правового регулирования.

§ 3. Ценность правовых моделей в познании закономерностей развития правовых и социальных явлений.

§ 4. Современное нормативное правопонимание как методологическая основа исследования.

ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

по теме "Правовая модель как инструмент юридической науки и практики"

Актуальность темы исследования. Стабильное развитие общества в значительной степени обусловлено качеством правового регулирования, которое, в свою очередь, зависит от глубины знаний о праве, его регулятивных свойствах, возможностях, особенностях воздействия на те или иные социальные системы. I

Очевидно, что познание права не конечный процесс, а значит, проблематика гносеологического инструментария в теории права обладает непреходящей актуальностью, ибо потребность в адекватных познавательных средствах, используемых в правоведении, выступает стимулом для его развития. За многовековой период существования юриспруденции интерес к средствам исследования права не только не снизился, но, напротив, постоянно возрастает, в научный оборот вовлекаются исследовательские средства и методы, заимствованные из других областей научного знания. Их сочетание с традиционными для правоведения методами открывает новые возможности использования собственно-юридического инструментария в целях анализа социально-правовой действительности. Одним из таких методов является моделирование.

Сегодня термины «модель», «правовая модель», «модель правопони-мания», «модель правового регулирования», «модель юридического процесса», «модельное законодательство» и другие прочно вошли в терминологический оборот правоведения, однако при этом понимание модели разными исследователями весьма неоднозначно и достаточно неопределенно место категории «правовая модель» в логических рядах общей теории права. В связи с этим возникает потребность в дополнительном общеправовом анализе указанной категории.

Необходимость в новом обращении к вопросу о моделях в праве продиктована еще одним обстоятельством. Если применительно к естественнонаучным отраслям знания употребление термина «модель» и его смысловое содержание определенны и рутинны, то в области гуманитарного знания, и, в частности, юриспруденции, использование различного рода моделей требует основательной теоретической базы. Прежде всего, это объясняется идеалистической направленностью моделирования правовых явлений, их работоспособность нельзя проверить посредством приемов механики или кибернетики. Кроме того, достаточно сложно достигнуть единства восприятия одних и тех же правовых моделей различными субъектами права в силу субъективности познавательных процессов, терминологической разноголосицы, свойственной гуманитарным наукам, принадлежности к различным правовым школам и т. п. Все это может поставить под сомнение возможность и необходимость использования моделирования в праве.

Таким образом, исследование правовых моделей как инструментов юридической науки и практики на современном этапе социально-правового развития России представляется весьма актуальным, что подтверждается и степенью научно-теоретической разработанности данной проблематики.

Степень научной разработанности темы. Наибольший интерес к проблематике моделирования представители отечественного правоведения проявили в 80-е г. XX в., что в значительной степени было обусловлено математизацией, кибернетизацией и информатизацией науки1. Данные процессы способствовали формированию и применению новых методов исследования и возникновению общенаучных терминов нового типа («система», «элемент», «структура», «программа», «адаптация», «фактор», «функция», «модель» и т. п.). Как показала дальнейшая исследовательская практика, одни из них прочно вошли в методологический арсенал юридической науки, возможности других (например, аксиоматического, математических методов) оказались весьма ограниченными, третьи, в том числе метод моделирования, не получили дальнейшей разработки

1 См., напр.: Рудашевский В. Д. Право и моделирование // Методологические проблемы советской юридической науки. М., 1980; Леванский В. А. Моделирование в социально-правовых исследованиях. М., 1986. в правоведении, хотя, безусловно, их гносеологический потенциал в праве далеко не исчерпан.

В настоящее время практически отсутствует существенное приращение научного знания в данном направлении исследований, за исключением отдельных публикаций в периодических изданиях1 или упоминаний в научных работах, посвященных изучению более широких феноменов2. При этом категория «модель» активно используется представителями юридической науки, исследующими различные социальные и правовые явления3. Однако отсутствие единодушия ученых в понимании правовой модели свидетельствует о нерешенности рассматриваемой проблемы и детерминирует потребность в дальнейшей научно-теоретической разработке понятия «правовая модель» как общетеоретической категории, а также выявлении ее гносеологических возможностей.

Объектом исследования является правовая модель как сложный многоаспектный социально-правовой феномен, используемый в процессах познания права и социально-правового воздействия.

Предмет исследования - инструментальная сторона правовой модели.

Цель исследования заключается в создании теоретических предпосылок, необходимых для разработки и апробации концепции правовых моделей как инструментов познания права и других явлений социально-правовой действительности.

1 См., напр.: Скурко Е. В. Метод социально-правового моделирования в решении задач правотворчества // Государство и право. 2003. № 1. С. 103-106.

2 См., напр.: Черданцев А. Ф. Толкование права и договора: Учеб. пособие для вузов. М., 2003. С. 238-241.

3 См., напр.: Воронцова Л. С. Правовая модель евразийского патента и гармонизация патентного законодательства: Дис. . канд. юрид. наук. М., 1996; Чернега О. А. Правовая модель благотворительности и благотворительных организаций: Дис. . канд. юрид. наук. М., 1998; Цыбиков Б. Б. Правовая модель Российского государства на современном этапе: Дис. . канд. юрид. наук. Уфа, 2006; Халдеев А. В. О правовой модели жилого помещения в Жилищном кодексе РФ // Журн. рос. права. 2006. № 8 и др.

Цель и предмет диссертационного исследования предопределили необходимость постановки и решения следующих задач:

Обобщение подходов к пониманию правовой модели, анализ ее признаков и выработка операционального определения;

Уточнение и обобщение классификации правовых моделей;

Рассмотрение соотношения категории «правовая модель» со смежными правовыми категориями;

Исследование форм реализации правовых моделей в законодательстве;

Анализ функций правовых моделей;

Выделение и изучение особенностей применения моделирования в процессе правопознания;

Выявление ценности правовых моделей в познании закономерностей развития правовых и социальных явлений;

Критический анализ методологических свойств моделей правопонима-ния, существующих в современной отечественной юридической науке.

Методологическую основу исследования образуют диалектико-материалистические принципы взаимосвязи и детерминизма, объективности и всесторонности рассматриваемого явления. В работе использован категориальный аппарат диалектики, в частности, такие категории, как: «сущность», «форма» и «содержание», «возможность» и «действительность», «необходимость» и «случайность».

Цель исследования обусловила необходимость применения формальнологического метода. При анализе различных подходов к определению понятия «правовая модель», его разграничении с другими смежными категориями, а также в ходе выработки операциональных определений применялись правила пользования основными формами мышления и законы логики (тождества, противоречия, исключения третьего, достаточного основания).

Сравнительный метод нашел применение при исследовании соотношения правовой модели со смежными правовыми категориями. Изучение форм закрепления правовых моделей в законодательстве, взаимного влияния правовых моделей и общественного развития осуществлялось посредством догматико-юридического метода, способствующего также разработке предложений, направленных на совершенствование правовых моделей, положенных в основу действующего законодательства.

В качестве исходной исследовательской парадигмы избрана модель современного нормативного правопонимания, нашедшая отражение в концепции М. И. Байтина, которая, с одной стороны, является методологическим образцом - интертеоретической моделью решения задач правопознания, а с другой, в рамках объяснительной функции выступает элементом теоретической основы.

Теоретической основой исследования послужили концепции, выводы и научные подходы, содержащиеся в трудах специалистов в области философии науки, теории научного познания (М. Н. Алексеев, П. В. Алексеев, Г. Бергман, М. Борн, Е. К. Быстрицкий, А. М. Коршунов, В. И. Корюкин, С. Б. Крымский,

A. А. Ляпунов, А. Маслоу, Л. А. Микешина, А. В. Панин, Ю. В. Сачков,

B. С. Степин, В. Ф. Черноволенко и др.), а также правового мышления (Э. Ан-нерс, Г. Дж. Берман, А. И. Овчинников, Ю. Е. Пермяков и др.).

Существенное значение для настоящего исследования имели идеи относительно гносеологических и методологических проблем общей теории права, обозначенные С. С. Алексеевым, А. В. Авериным, В. К. Бабаевым, В. М. Барановым, А. И. Брызгаловым, Ж.-Л. Бержелем, В. С. Жеребиным, В. Н. Карташо-вым, Д. А. Керимовым, О. Э. Лейстом, Р. 3. Лившицем, Р. Лукичем, Н. И. Мату-зовым, А. В. Малько, О. В. Мартышиным, М. Н. Марченко, Н. Неновски, В. С. Нерсесянцем, Т. Н. Радько, Ф. М. Раяновым, В. М. Сырых, В. А. Толсти-ком, В. Е. Чиркиным и др.

Эмпирическую базу исследования составили нормы действующего российского законодательства, акты официального толкования, публикации в периодической печати, а также данные социологических исследований, опубликованные в научных изданиях и характеризующие эффективность действующей нормативной правовой модели.

Научная новизна работы заключается в том, что предпринятое в настоящей работе исследование правовых моделей раскрывает новые грани их эвристического, теоретического и гносеологического потенциала.

В диссертации содержится оригинальная интерпретация категории «правовая модель», определяются ее сущность, структура и функции, характеризуется роль в познании права и явлений социально-правовой действительности. Кроме того, уточняется классификация правовых моделей, анализируется специфика применения метода моделирования в сфере права и предлагаются рекомендации, направленные на повышение эффективности действующей нормативной модели.

Научная новизна исследования отражается также в основных положениях, выносимых на защиту.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Операциональное определение правовой модели: это созданная в результате абстракции, идеализации (для теоретических и метатеорети-ческих моделей) или наблюдения (для материальных моделей). форма отражения правовой (или окружающей) действительности, находящаяся в отношении соответствия с исследуемым объектом, служащая средством отвлечения и выражения внутренней структуры сложного правового явления (или наглядности в описании объектов материального мира), несущая информацию об объекте или выполняюгцая специальную описательную (демонстрационную) задачу.

2. Обобщенная и уточненная классификация правовых моделей.

3. Поиск места правовой модели в понятийном ряду правовых категорий приводит к построению логического круга, что позволяет сделать вывод об относительной природе правовой модели, когда одно и то же правовое явление можно рассматривать как модель по отношению к другому явлению (или группе явлений), выступающему, в свою очередь, моделью для предыдущей «модельной» категории только на другом иерархическом уровне. Относительность природы правовой модели отвечает интересам ее познавательной ценности.

5. Операциональное определение формы реализации правовой модели в законодательстве: это способы внешнего выражения и нормативного закрепления внутренне структурированной системы признаков, отражающих закономерности существования и развития правовых явлений, а также служащих методологическим ориентиром для познания и преобразования взаимообусловленных явлений социально-правовой действительности.

7. Специфика метода правового моделирования заключается в особенностях построения самой модели и проецировании познанных с ее помощью системных связей на всю систему в целом. В исследовании социальных процессов и их правового опосредования метод моделирования целесообразно применять при изучении однородных групп или однородных отношений, что сделает его применение наиболее эффективным.

8. Функциями правовой модели являются: программирующая, описательная, демонстрационная, преобразовательная, критериальная, организационно-проективная.

9. Наиболее адекватной методологической парадигмой для исследования современного состояния социально-правовой действительности является модель современного нормативного правопонимания (М. И. Байтин).

Теоретическая и практическая значимость исследования. В теоретическом плане основные положения работы позволяют расширить представление о правовой модели не только как о средстве познания права, но и как о факторе, оказывающем влияние на качественное состояние правовой действительности. Материалы диссертации дополняют и развивают ряд разделов общей теории права, привлекают внимание к отдельным перспективным направлениям научных исследований, ориентируют на их дальнейшую разработку, составляют теоретическую базу для расширения сферы применения метода моделирования в праве.

В практическом отношении значимость исследования заключается в возможности использования выводов диссертации для выработки юридико-технических рекомендаций по использованию категории «правовая модель» и ее различных модификаций.

Дидактическая значимость диссертации состоит в том, что некоторые ее положения могут способствовать созданию оптимальной модели иновационной учебной деятельности в сфере юридического образования. Кроме того, учебный анализ проблем правовых моделей наглядно демонстрирует обучающимся творческую, инновационную природу моделирования в праве, позволяет преподавателю использовать инновационные модели правового образования и воспитания. Выводы диссертации могут быть использованы для модернизации учебных программ по общей теории права, в частности, по темам «Понятие, предмет и методология теории государства и права», «Понятие права», «Правотворчество», «Юридическая техника».

Апробация результатов исследования. Основные теоретические положения и практические выводы диссертации обсуждались на заседаниях кафедры государственно-правовых дисциплин Владимирского юридического института Федеральной службы исполнения наказаний и юридического факультета Владимирского государственного университета, излагались на научно-практических конференциях, внедрены в учебный процесс Муромского института (филиал) Владимирского государственного университета и практическую деятельность криминальной милиции УВД по окр. Муром и Муромскому району. Кроме того, материалы диссертации отражены в 6 публикациях автора общим объемом 2,15 п. л.

ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ

по специальности "Теория и история права и государства; история учений о праве и государстве", Безруков, Алексей Сергеевич, Владимир

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

На наш взгляд, нет необходимости излагать в заключении основные результаты исследования. Они достаточно определенно сформулированы в виде выводов, которыми заканчивается каждый параграф. Анализ этих выводов позволяет с уверенностью говорить о том, что цель, поставленная во введении, достигнута и все задачи, необходимые для ее достижения, решены. Считаем, что более правильно закончить диссертационное исследование, обозначив круг вопросов, которые еще требуют своего научного осмысления.

В нарекание современникам до сих пор актуально звучат слова, высказанные классиками. Так, В. Д. Рудашевский почти три десятилетия тому назад говорил: «.законченной и проработанной в деталях теории моделирования в настоящее время не существует, и построение хорошо «работающих», адекватных моделей в большей мере является делом искусства, чем техники»1. Не исчерпана проблематика моделирования и по сей день. Новые задачи, диктуемые необходимостью построения инновационной экономики требуют и новых методологических подходов в ее правовом опосредовании, а также приспособления и совершенствования старых. Разработки требует не столько теоретический срез, об этом уже позаботились гуманитарии, сколько прикладной аспект данного вопроса. Нужны понятные каждому субъекту правореализации методики применения методологического инструментария. Ведь именно на этом этапе и существуют самые большие сложности. Поэтому его разработка была бы более продуктивна, объединившись со специалистами-отраслевиками. Такие исследования возможны в рамках смежных специальностей.

Построение целостной концепции правового моделирования способствовали бы иные точки зрения по решению поставленных нами во введении задач. Ведь для их формулирования необходимо критически взглянуть на уже объективированную правовую мысль, указав на сильные и слабые позиции тех или иных исследователей. К тому же истина относительна и позиция ученых меняется при рассмотрении одного и того же явления сквозь призму различных правовых парадигм. Научный плюрализм благотворно влияет на решение задачи комплексного исследования многосложных правовых явлений. Поэтому различные концепции скорее будут дополнять друг друга, нежели противостоять.

Актуальной для исследования остается проблематика межметодологического взаимодействия (здесь мы говорим о методе моделирования). Многие методы, имея схожие логические очертания, при взаимодействии теряют свою идентичность, что вызывает сложности в их распознании. Могут возникать также ситуации, когда эвристического потенциала и инструментальных возможностей одного метода недостаточно для разрешения возникшей проблемной ситуации. Тогда следует прибегнуть к применению других методов, не отказываясь от первоначального. Здесь и возникают вопросы межметодологического взаимодействия, которые требуют определенного осмысления.

Правовые модели, как мы уже убедились, достаточно сложно распознать среди других смежных правовых явлений. Поэтому возможно продолжение сравнительного исследования функциональных характеристик правовой модели и других смежных правовых категорий, начало которому было уже нами положено. ем. Это связано с объективными причинами и прежде всего требованиями, предъявляемыми к объему исследования и логическими контурами исследования исходя из его цели, обозначенной во введении. Вместе с тем многие правовые явления во взаимосвязи с правовыми моделями были рассмотрены под нетрадиционным углом зрения. Это объяснимо, поскольку настоящая работа отражает авторское видение проблемы правовых моделей.

БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ

«Правовая модель как инструмент юридической науки и практики»

С методологических позиций, вышесказанное дает основания утверждать, что в процессе исследования юридическая конструкция может рассматриваться и в рамках позитивного права как сложившаяся нормативная схема регулирования и как научная теоретическая модель, которые оправданно соотносить как объект и по-мысленный (идеальный) объект. Другими словами, их допустимо различать в планах объекта и предмета юриспруденции. В этом смысле, нормативная юридическая конструкция может быть отнесена к объектам юридического исследования, а научная юридическая конструкция как теоретическая модель нормативной юридической конструкции принадлежит предмету юридической науки и служит средством познания позитивного права. При этом соотношение юридической конструкции и ее научной модели, видимо, может быть представлено и как соотношение естественного и искусственного в правовом регулировании. Отсюда, допустимо отнестись к процессу возникновения юридических конструкций как процессу естественного типа, а его теоретическое описание интерпретировать как искусственную составляющую процесса формирования позитивного права. В таком отношении юридические конструкции, генетически «впечатанные» в ткань действующего права и доведенные до уровня «инженерных изобретений», оправданно рассматривать как его «первооснову», своеобразный «скелет», а их систему - как «несущую конструкцию» позитивного права. При этом, если исходить из положения, что, формируясь в процессе юридической практики, нормативная юридическая конструкция в процессе научного изучения становится теоретической конструкцией, т.е. научной моделью, которая затем начинает использоваться для совершенствования правового регулирования, то и юридическую регулятивную конструкцию следует рассматривать не только как естественную, но и как искусственную, а точнее - естественно-искусственную. Отсюда для юристов становится важным исследование правового регулирования в представлениях о естественных и искусственных процессах, процессах «оестествления» искусственного и «оискусствления» естественного.

Таким образом, прежде чем конструировать научную модель, необходимо проведение научных исследований избранных свойств, формирование определенных представлений и знаний об этих свойствах, т.е. то, что иногда называют «предмодельными разработками». В противном случае мы рискуем получить некоторую репрезентацию объекта, находящуюся с ним не в модельных отношениях, а, например, в иллюстративных (макет). Следовательно, модельное отображение научного типа получается при условии предварительной аналитической работы в рамках познавательных целей исследователя. По этому поводу Н.М. Коркунов писал: «Для того чтобы расширить обобщения и дать им надежную постановку, необходимо предварительно подвергнуть представляющийся нам в наблюдении материал известной обработке. Мы подвергаем для этого наши представления анализу, разлагая их на составные элементы, с тем, чтобы найти общие элементы, из различных комбинаций которых

31 Примером такого восприятия может послужить высказывание: «Едва ли, например, пока существует право, можно отказаться от трехчленной структуры правовой нормы». Марксистско-ленинская общая теория государства и права. Основные институты и понятия. С. 382.

32 См. напр.: Вартофский М. Указ. соч. С. 10-11.

составляется все разнообразие наших представлений известного рода. Затем полученные посредством анализа общие элементы наших представлений мы комбинируем уже сознательно и так, как того требуют цели научного исследования, построяя, конструируя таким образом научные понятия, которые, как идеальные построения, не суть простые копии действительности, но своеобразные, требующиеся для целей науки, конструкции» 33 .

Исходя из изложенного можно предложить еще один способ различения нормативных и теоретических юридических конструкций. Данный критерий - способ их построения. Нормативные юридические конструкции изначально формируются, как это показывалось выше, в ходе практики правового регулирования и являются органическим содержанием самого права. Это не означает, что данные конструкции создаются помимо профессионального сознания 34 . Более того, можно сказать, что свою завершенную представленность, по крайней мере, при историческом взгляде, они получают только в догматических разработках позитивного права, которые следует рассматривать не как научные исследования, а как структурирование юридического опыта. В этом смысле высказывается, например, Освальд Шпенглер. «Римляне рассматривают исключительно частные случаи и их проявления, но никогда они не предпринимают анализа фундаментального понятия, такого, например, как судебная ошибка. Они скрупулезно различают виды договоров; но понятие договора им неизвестно. Точно так же неизвестна им и теория, - к примеру, правовой ничтожности или оспоримости» 35 . Таким образом, юридические конструкции явно могут создаваться вне научного юридического исследования.

В связи с изложенным допустимо полагать, что теоретические конструкции в отношении соответствующих регулятивных конструкций могут рассматриваться и как их модельные представления. Данные модельные представления имеют, судя по всему, тесную референтную связь с моделируемыми конструкциями и являются

33 Коркунов Н.М. Указ. соч. С. 349.

34 В частности, это можно увидеть у С.С. Алексеева, рассмотревшего формирование юридических конструкций в рамках формулярного процесса римского и английского права. См.: Алексеев С.С. Право на пороге нового тысячелетия. С. 35 и след.

35 Шпенглер О. Закат Европы. Очерки морфологии мировой истории. Т. 2. М, 1998. С. 68.

тем типом моделей, которые М. Вартофский именует: «онтологические утверждения о природе вещей» 36 . Такой подход к различению нормативных и теоретических юридических конструкций является формально-методологическим. Однако достаточно точно соответствует изложенному ранее различению объекта и предмета юридической науки. В рамках такого различения регулятивные конструкции принадлежат к объекту, например, общей теории права, а теоретические юридические конструкции являются единицами ее предмета и в системе юридической догмы выражают его организацию в варианте аналитической юриспруденции 37 .

Важно учитывать, что предлагаемое различение допустимо при научном исследовании и, фактически, невозможно, если мы будем рассматривать изучение юридических конструкций как их простое описание в смысле догмы права. Действительно, различить, например, договор дарения по российскому праву как регулятивную и как теоретическую конструкцию невозможно. Ситуация принципиально меняется, если соотносить понятие договора как теоретическую конструкцию и договор дарения по российскому праву. В этом случае уже отчетливо соотносятся теоретическая и регулятивная конструкции. Другого рода сложности с некоторыми общетеоретическими конструкциями, что было показано на примере механизма правового регулирования. Такого рода конструкции, не имеющие соответствующего референтного объекта в правовой действительности, можно рассматривать как «эвристические конструкции, предлагающие нам варианты структурирования нашего понимания мира», операциональные модели 38 .

Юридические конструкции могут быть представлены и в иных исследовательских планах. А.Ф. Черданцев выделяет три «аспекта понимания юридической конструкции: во-первых, конструкция выс-

36 Вартофский М. Указ. соч. С. 10.

37 Надо сказать, что систему догмы здесь следует понимать как целостное изложение принципов и начал права, учение о праве. Такое понимание догмы, кстати говоря, было достаточно распространено в российской юридической литературе конца XIX - начала XX века. См.: Муромцев Г.И. Указ. соч. С. 27.

38 Вартофский М. Указ. соч. С. 10. Отметим, что в характеристике таких эвристических конструкций у М. Вартофского присутствует и рефлексивный методологический план через указание на структурирование понимания самих себя. См.: Там же.

тупает в качестве метода познания права и правовых отношений, в качестве гносеологического инструмента правовой науки; во-вторых, в качестве средства юридической техники, средства построения нормативного материала (выраженная в нормах права, она становится нормативной юридической конструкцией); в-третьих, в процессе реализации норм права, они выступают в качестве средства толкования норм права и установления юридически значимых фактов» 39 . Для целей нашего анализа из аспектов, выделенных автором, наиболее интересен первый - рассмотрение юридических конструкций как исследовательского инструмента юриспруденции.

Развивается другая модель познания.

1. позитивизм к формированию понятий. Охваьывающих общие законы природы, в общие законы мира. Формирует идеальные объекты и определяет их движения.

2. герменевтика исходит из тго, что все проблемы возникли из проблем истории.

При массе сложностей и препядствий не было возможности их преодолеть т.к.:

ü нет возможности их проверки

ü там, где можно было как-либо установить реальные события, комплексы событий вызывали разные средства.

ü Было понятно что в отличии от естественных обхектов, объекты герменевтики на несколько порядков сложнее и сложнее устроены.

В отличие от естественной науки науки гуманитарные призваны не связывать общие заокны, а призваны объяснить природу конкретных объектов (объяснительная методология – ведущая организация).

Задача социальных наук – брать конкретное общество (государство и правовую систему) и обясснить что под воздействием акких факторов оно стало таким а не иным. Любые социальные явления уникальны.

Позитивистская теория –марксистская построена на безупречно выверенной методике, теории.

Материальное развитие общества – есть закон естественный, который как аксиома. Выводится из аксиом следствия.

Развиваются средства производсвта, но развитие общества только в доклассовый период, до того как факторы искусственного порядка начинают вмешиваться в историю.